Я прошу прощения, что не в тему материи и формы (чуть не дописала сознания), но очень хотелось высказаться по поводу Клее, потому что этот человек перевернул мое отношение к абстакционизму, авангарду, модерну и постмодерну. И очень жалко, что в сети можно найти только самые известные из его работ.

Мой Клее, или почему я так люблю серый цвет

В жизни каждого человека есть поворотные моменты – этакие точки бифуркации, когда ты выбираешь дальнейшее движение согласно притягивающему тебя аттрактору. Бывает так, что в этот момент полностью перестраивается твое сознание, система ценностей, мироощущение. Умные ученые связывают обычно этот процесс с взрослением. Но бывает и по-другому.

Моя заграница появилась как-то вдруг и сразу ровно два года назад. Это был большой удар по моему советскому воспитанию. И я рада, что в то путешествие по немецкой столице мы взяли с собой двухлетнюю дочь. И очень сильно надеюсь, что в том числе благодаря этому, из нее вырастет свободная личность, которой будет «тесно в рамках, в любых»…

Среди обязательных пунктов программы, о которых я бодро докладывала в немецком посольстве при получении визы, было посещение берлинских музеев. В том числе музея Пикассо, что напротив Шарлотеншлосса. К тому моменту двухлетнее дитя уже выло от красот музея Боде, Культурфорума и вопило, что «кайтинки больше смотреть не будем». Но в обмен на обещание о кормлении голубей в парке мы таки затащили ее в музей Пикассо. Коллекция честно сказать нас изрядно разочаровала, но на последнем этаже этого невысокого здания ждало истинное вознаграждение. Там была временная выставка Пауля Клее.

Ху из Клее на тот момент мы не знали, а ребенок уже пресытился искусством настолько, что начал звонить Деду Морозу (дело было под Новый год), чтобы прекратить это безобразие…. И вдруг… Просто переворот мозга…
Картины, коллажи, геометрия формы и содержания, абсолютно на мой взгляд «несвойственный» искусству материал – картон, клей, текстиль, акварель, пастель.

Самое большое впечатление произвела на меня картина «Сумерки». Я никогда не знала, что бывает столько оттенков серого: от розоватого средиземноморского заката до глубоких невских вечеров. Я помню ее в мельчайших подробностях – каждый прямоугольник, каждый нажим пера, разграничивающий цвет. Цвета было так мало и так много  одновременно, что не хотелось никуда уходить. Даже Полина притихла в коляске, как будто увидела что-то понятное и приятное. Мне кажется, мы даже почувствовали влажный воздух города, который там изображен. Это было похоже на фантастический рассказ: ты смотрел на картину и вот ты в ней – стоишь, сидишь, трогаешь, живешь, дышишь.

В лавке не было альбома Клее. И вернувшись в Краснодар, я всем как завороженная рассказывала про цвет, про краски, про то, что картины бывают не только в тяжелых золоченых рамах. Все улыбались…

Прошла слякотная зима, ароматная весна, наступило удушливое пыльное южное лето. Книжный советских времен на центральной улице города и … книга о Клее. Решила – все равно сколько – куплю. Листаю, листаю, листаю… Черный принц, Портрет беременной женщины, Бунт виадуков, … Где, где они?! Нет… Как жалкоооо, жалко то как!!!!  Купила, читаю.

Хорошо, что «Сумерек» нет: они в моей душе, в моей памяти, они со мной. Зато открылся Пауль Клее, гениальный немецкий художник, не принятый временем, в котором он жил. Мой Клее.