Свадебные обычаи христианской Руси

         В конце 9 века христианство было провозглашено официальной религией Киевской Руси.  С распространением новой веры началось формирование традиционного русского свадебного обряда, окончательно завершившееся только к 16 веку.  К моменту христианизации Руси все свадебные обряди были тесно связаны с языческими верованиями древних славян.  Основным нововведением христианства стало обязательное церковное освящение брака.  С самого начала и на протяжении многих и многих веков христианская церковь боролась с отголосками язычества, но последнее не собиралось сдавать своих позиций и все глубже и глубже проникало в быт русских крестьян.  В результате сложился сложный симбиоз христианства с языческими верованиями славян.
         В 16 веке окончательно сложился полный свадебный ритуал с четко определенными этапами,  номенклатурой свадебных чинов (участников свадебного действа),  свадебной атрибутикой,  одеждой и пищей.  Сложился и особый свадебный фольклор.  В разных регионах России свадебные обряды справлялись по-разному.  Нельзя было сыскать и двух деревушек,  где свадебный обряд выполнялся одинаково, так как испокон веков свадьба представляла собой игровое действо, организованное по принципу "кто во что горазд".  Несмотря на эти различия, существовал некий костяк свадьбы - обряды, повторяющиеся от деревни к деревне,  от города к городу.
         Начальный этап традиционного свадебного ритуала состоял из сватовства,  осмотра хозяйства жениха,  смотрин невесты, сговора,  богомолья (обручения) и запоя.  Далее следовало венчание,  которому предшествовали девичник и молодечник.  Венчание традиционно завершалось многочисленными свадебными пирами (столами).  Основные составляющие свадебного ритуала в разных местах имели свои названия и по-разному сочетались между собой.  Все обряды соблюдались в том случае, если хотя бы для одного из молодоженов брак был первым.  Если женились вдовцы или выходили замуж вдовы, то свадебный ритуал максимально упрощался, а то и вовсе не исполнялся.  Второй брак уже не был окутан той аурой святости, которая сопровождала первый.  Содержание свадебных обрядов было одинаковым  и  для тех,  кто женился в первый раз, и  для вдовцов.  Третий брак, большая редкость на Руси, не одобрялся Церковью и поэтому проходил без венчания.  Четвертый брак вообще запрещался Православной Церковью. Тем не менее,  дети,  рожденные в четвертом браке,  в отношении наследства пользовались правами законных наследников.
          Большинство свадебных обрядов являлось наследием языческой Руси;  другие появились с возникновением христианства. Значительная честь обрядов и атрибутов русской свадьбы была заимствована  у  других народов. Так, в античных бракосочетаниях существовали и обручальные кольца, и невестины покрывала, и свечи, и свадебные дары, и венки, и соединение рук... Обычай осыпать новобрачных хмелем,  зерном и деньгами также возник в Античности.  Русский каравай,  как символ бракосочетания, был заимствован у древних римлян: в Риме новобрачные должны были отведать пирог приготовленный из муки, замешанной на соленой воде, и меда.
         Почти все предметы свадебного ритуала имели скрытое магическое значение, выступали осязаемыми символами абстрактных понятий и отношений.  Внешне бесполезные и мало функциональные,  в представлении русских людей они обладали большой магической силой.  Все свадебные обряды сопровождались различного рода предосторожностями от лихого глаза.  Существовал даже особый свадебный чин - ясельничий (конюший),  задачей которого было охранять новобрачных от всякого колдовства.  Сами свадьбы считались самым подходящим случаем для подобных колдовских лиходейств.
         Примером неизменного свадебного атрибута являются куньи или собольи меха. За свадебным столом молодые сидели на особом месте,  накрытом мехом;  вокруг брачного ложа вбивали колья с соболиными шкурами. Количество мехов зависело от достатка семей новобрачных,  но даже в самом бедном доме меха были необходимым элементом.  В подавляющем большинстве свадебных обрядов мех символизировал богатство.  В южных регионах  России невеста уподоблялась "черной кунице",  а  жених - "черному соболю".  Сравнение новобрачных с соболем или куницей,  по сути,  являлось оценкой их достоинства.  Особое отношение к меху берет свое начало в языческой Руси,  когда металлические деньги еще не существова­ли,  -  и мех был одним из многочисленных денежных средств славян.
         Как правило, на Руси свадьбы играли в периоды когда прекращались сельскохозяйственные работы, осенью, начиная с Покрова дня (1 октября по старому стилю) и зимой от Крещения до Масленицы.  Хорошей приметой было приурочить дату венчания или срок знакомства к Покрову дню,  так как Покров,  наряду с Пятницей Параскевой считался покровителем брачных союзов.  Во время праздника Покрова невесты молились: "Батюшка Покров, мою голову покрой!"  В весенне-летний период,  во время страды, совершались только браки "по нужде" - например, чтобы скрыть добрачную беременность невесты или если не хватало рабочих рук. В любом случае старались избежать свадьбы в мае,  чтобы не "маяться всю жизнь".
         Кроме аграрного календаря,  на выбор даты свадьбы большое влияние оказывал календарь церковный.  Православная Церковь запрещала венчание во время постов (Великого, Петрова, Успенского и Рождественского),  накануне воскресных, двунадесятых,  храмовых и великих праздников, от Рождества да Богоявления,  во время Масленицы (сырой седмицы) и пасхальной седмицы. Не приветствовались свадьбы накануне среды и пятницы на протяжении всего года. Таким образом,  для свадеб оставалось не так уж много дней в году.
         В  13 - 16 и даже 17 веках в России женились очень рано - в 12-13 лет.  Готовить детей к женитьбе (замужеству) начинали чуть ли не с колыбели, так как в деревне семья играла исключительно важное экономическое значение.  Кроме того,  нравственные представления крестьянского люда были тесно связаны с семьей.  К возрасту вступления в брак девушка должна была знать весь свадебный обряд и уметь правильно голосить (плакать с причитаниями).  Девушку на выданье одевали лучше ее младших сестер,  давали ей большую свободу и распространяли о ней хорошую молву  ("славили").  Менялось и само поведение девушки,  и отношение к ней со стороны крестьянской общины.  Если в семье было несколько дочерей, то соблюдалась очередность по старшинству:  первой должна была выйти замуж самая старшая дочь.
         Засидевшихся в невестах девушек (в возрасте более 20 лет) величали не иначе как "вековухами" или "перестарками".  Люди на таких девушек поглядывали косо,  не стремились предлагать им своих сыновей, так как считали,  что они - с пороком.  Молодого человека,  не женившегося в положенный срок,  называли "бобылем".  Бобыль,  как и вековуха,  вызывал публичное осуждение.
         Брачному обряду предшествовали общественные смотры невест,  которые приурочивались к престольным праздникам (Крещению, Святкам,  Пасхе, Троице)  или устраивались в период весенне-летних гуляний.  На смотры съезжались не только односельчане,  но и парни с родителями из соседних деревень.
         Среди девушек большой популярностью  пользовались всевозможные виды предсвадебных гаданий,  во время которых каждая незамужняя девица старалась узнать,  каким будет ее суженный и выйдет ли она замуж в текущем году.  Самым благоприятным периодом для гадания считались Святки, а также Покров день и день Параскевы Пятницы, покровителей брачных союзов.
         Женитьба находилась целиком в руках родителей или заменяющих их людей (в случае сиротства).  В подавляющем большинстве случаев жених и невеста не знали друг друга  до брака.  Чаще всего инициатором свадьбы выступали родители жениха,  иногда - родители невесты. Нередко браки начинались по повелению высших лиц.  Господа совершали браки между своими слугами,  не спрашивая их согласия.  Цари и великие князья сами выбирали невест для своих бояр.
         Родители жениха выбирали невесту с согласия всей родни.  Мнение сына учитывалось в самую последнюю очередь или не учитывалось вовсе, особенно, если оно шло в разрез с родительской волей.  Девушка должна была отвечать,  прежде всего,  требованиям родителей,  так как в ней видели продолжательницу рода.  Искали невесту того же сословия  и  примерно того же уровня достатка.  Когда подходящая кандидатура была найдена,  родители собирали совет,  на котором присутствовали  жених и все ближайшие родственники.  На совете обсуждалась родословная потенциальной невесты,  имущественное положение ее семьи, анализировались личные качества девушки (покорность,  доброта характера,  уважительность)  и  ее рабочие навыки, выяснялось, нет ли у невесты хотя бы отдаленного родства с женихом.  Особого обсуждения требовал случай, если  невеста была круглой сиротой.
         Мнение девушки на вступление в брак не учитывалось совсем.  Если девушка отказывалась подчиняться родительскому выбору, ее нередко принуждали к замужеству силой и угрозами.
         Браки без благословенна родителей, которые назывались "тайными", "беглыми" или "самокрутками", совершались крайне редко, так как осуждались крестьянской общиной.  Существовало поверье, что заключенные без согласия родителей браки "противозаконны и кончаются для сторон несчастливо".  Причин такой свадьбы могло быть несколько:

-  мезальянс, или любовь между людьми, неравными по социальному положению или материальному достатку;

- долгое безбрачие девушки;

- беременность незамужней девицы;

- хитрость жениха,  желающего заполучить приданое невесты, воспользовавшись ее наивностью,

- родительский отказ в благословении.

         Иногда родители сознательно шли на тайную свадьбу,  чтобы избежать лишних расходов,  связанных с организацией свадебного пира.
         Девушка сама принимала активное участие в побеге.  По возможности, еще накануне венчания она с надежным человеком переправляла свое приданое  к  жениху. После тайного венчания новобрачные являлись с повинной в дом родителей невесты и падали пред ними ниц, прося прощения.  В некоторых приволжских деревнях отец невесты бил молодых плетью по спине,  но прощал их благословлял  иконой и хлебом-солью.  В худшем случае отец невесты признавал мужа дочери спустя некоторое время.

Осмотр хозяйства жениха и смотрины невесты

         Через 1 - 3 дня после официального сватовства отец невесты наведывался в дом жениха с целью осмотра хозяйства (другие названия обряда - "перегпядни" и "дворосмотрины").  Если у девушки не было отца, то осмотром хозяйства занимался старший брат или иной мужчина из числа родственников невесты.  Иногда отца сопровождала мать невесты.  Осматривали не только жилой дом, но также все хозяйственные постройки, включая конюшню и хлев.   Расспрашивали о состоянии домашнего скота и о том, чем его кормят.  Интересовались домашней утварью,  в первую очередь медной посудой, очень ценимой в рус­ских деревнях.  Родители девушки хотели: знать, в какой дом отдают свою дочь и в каких условиях ей предстоит жить.  Результаты осмотра сказывались на окончательном решении семьи невесты. Если хозяйство жениха приходилось по душе,  то осмотр заканчивали застольем.  В противном случае за стол не садились.
         В день осмотра женихова хозяйства обе семьи договаривались о домотканых подарках, которые невеста приносила в дом будущего мужа: постельных принадлежностях, скатертях, полотенцах, собственном гардеробе, а также об отдельно оговоренных подарках для каждого члена новой семьи.  Дело в том, что в  день свадьбы невеста обязана была подарить каждому родственнику жениха полотенце, самому жениху - вышитую рубашку и кальсоны,  а будущей свекрови - три рубашки, отрез материи на сарафан и платок на голову.
         Если родители невесты были довольны хозяйством  жениха,  то они приглашали родителей жениха на смотрины невесты.  Смотрины устраивались в доме невесты примерно через неделю после официального сватовства.  До 15 века жених не имел права присутствовать на смотринах и впервые видел свою невесту только в день венчания.  На смотрины же отправлялась специальная смотрительница,  в роли которой выступала какая-нибудь родственница или мать жениха.  Жених довольствовался той информацией о невесте,  которую ему передавала смотрительница.  Начиная с 16 - 17 веков,  на смотрины нередко съезжался весь свадебный поезд жениха, включая его самого.
         Часто во время смотрин родители жениха впервые знакомились с будущей невесткой и ее родными.  Для девушки смотрины были первым свадебным испытанием,  во время которого ей нередко приходилось пройти через ряд унижений и издевательств.  Невесту наряжали в самое лучшее платье, налицо набрасывали покрывало и приглашали в помещение, где собрались гости.  Смотрительница заводила беседу с девушкой,  стараясь выяснить,  умна ли та,  хороша ли,  прилежна и т.д.  В других случаях девушка должна была продемонстрировать свои трудовые навыки и показаться во всех своих платьях. Невесту могли заставить пройтись,  чтобы проверить, твердо ли она стоит на ногах, не хромает ли.  Отец жениха  мог снять с лица невесты покрывало, чтобы посмотреть на её лицо.  Иногда невесту и  жениха, конечно же, если тот присутствовал на смо­тринах, просили пройтись парой, чтобы оценить, как они выглядят вместе.  Во время смотрин невеста хранила полное молчание:  болтливость девушки накануне свадьбы считалась большим недостатком. Если после смотрин отец жениха целовал невесту в обе щеки, это означало, что девушка пришлась ему по вкусу.
         Если у девушки был какой-нибудь физический недостаток, то родители невесты могли подменить ее и вместо своей дочери предъявить смотрительнице младшую сестру или молодую служанку.  Обман раскрывался только в день венчания.  В случае обмана родственники жениха могли жаловаться духовным властям,  которые проводили розыск и при наличии доказательств обмана расторгали брак. Виновных наказывали кнутом. Но такая справедливость торжествовала крайне редко. В большинстве же случаев брак оставался в силе, - и жених вынужден был жить с "бракованной" женой, утешая себя регулярными побоями. В крайних случаях обиженный муж принуждал нелюбимую жену к постригу и даже тайно умерщвлял ее.
         На этапе смотрин родители невесты еще имели право отказаться от жениха. Для этого невеста уходила в чулан и сбрасывала с себя наряд. Родители жениха также могли взять отступного при условии избегания всякого разговора о неудачных смотринах. В противном случае родители невесты подавали духовным властям жалобу о том, что молодой человек их бесчестит и тем самым отбивает других женихов.
Благополучные смотрины завершались "пиром хмельным". Вино привозил отец жениха, родители невесты ставили на стол закуски. Застолье традиционно сопровождалось исполнением шуточных песен. По окончанию пира подружки невесты сопровождали жениха до самого его дома. В ответ жених должен был пригласить их в избу и угостить.
        Если жених не присутствовал на смотринах, то в ближайший после смотрин воскресный день ему позволялось в сопровождении свата или родни приехать в гости к невесте. Как и во время смотрин, невеста появлялась перед женихом с закрытым лицом, всем своим видом выражая недовольство предстоящей свадьбе. Иногда вместо невесты подружки приводили другую девушку, не похожую на невесту. Как правило, сват сразу же обнаруживал подмену и требовал привести настоящую невесту.
         Перед тем, как предстать пред очами жениха невеста бросала своим головным платком в свечку, зажженную перед иконой, стараясь тем самым ее потушить. После этого на голову девушки набрасывали платок, который завязывали особым образом: два соседних конца закидывали на спину и соединяли на шее, а оставшуюся часть платка накидывали на лицо. В таком виде невесту вводили в помещение, где ожидал жених. Жених мог убрать платок с лица, чтобы увидеть, какова его невеста. В конце обряда мать невесты подносила жениху стакан медового напитка. Если жених выпивал весь мед, значит, невеста ему понравилась. Если он делал один глоток и возвращал стакан, значит, невеста не произвела на жениха хорошего впечатления. Иногда жених с родными выходил на крыльцо и обменивался впечатлениями о невесте, даже если молодые люди росли вместе и знали друг друга с самого детства.
         Царские свадьбы начинались смотром девиц: в царский дворец из разных концов державы свозили девушек из дворянских родов, царь смотрел на них и выбирал себе невесту по вкусу. Так, при втором бракосочетании Алексея Михайловича Романова в доме А.С. Матвеева были собраны дворянки, среди которых царь отобрал троих. Во время смотрин царь находился в потаенной комнате и смотрел на девушек через окошко. Доверенные женщины тщательно осмотрели отобранных девиц на предмет духовных и телесных достоинств, после чего порекомендовали царю Наталью Кирилловну. Царскую невесту перевели во дворец, где она жила в совершенном отчуждении от царя вплоть до самого венчания. То есть за все это время царь Алексей Михайлович ни разу не увидел свою невесту.

Девичник, молодечник

         В последний день перед венчанием, который назывался "девичником", "вечерухой" или "навечерьем брака", невеста прощалась со своей семьей, девичьей жизнью и свободой. Отличительным признаком девичника были печальные песни и причитания. В песнях воспевались невинность невесты, ее красота, а также коса - символ девичества, с которым невесте предстояло скоро расстаться. Часто на девичник приглашали "вопленицу" - женщину, профессионально исполнявшую плачи. Вопленицу, как и невесту, накрывали платком, - и они поочередно начинали голосить, изображая диалог невесты с матерью или старшей сестрой. В это время подружки невесты занимались рукодельем, которое также сопровождали причитаниями.
          Иногда на девичник приносили молодую наряженную елочку - символ красоты невесты, у елочки невесты-сироты срезали верхушку. После девичника елочку передавали жениху.
          На девичнике невеста появлялась в своем лучшем девичьем платье. В зависимости от местности это была рубашка с юбкой или сарафан яркого цвета (красного, малинового, розового, зеленого). Наряд дополняли разноцветные ленты, струившиеся по спине и развивавшиеся при малейшем движении девушки. Ленты пришивались к шейному украшению и особой головной повязке, называвшейся "'красотой"" или "волюшкой". "Красота" изготавливалась непосредственно во время девичника и была символом вольной девичьей жизни. Впрочем, в качестве символа незамужнего девичества мог выступать любой предмет из обихода невесты: платок, лента, венок, украшенная ветка... Невеста прощалась с "красотой" и отдавала ее либо лучшей подруге, либо младшей сестре, либо жениху. В некоторых регионах красоту разрывали на части и делили между собой подружки невесты.
         Одновременно происходил обряд расплетания и символического обрезания девичьей косы. За ним следовал обряд продажи косы жениху. Продавцом выступал брат невесты или специальный косник, роль которого исполнял какой-нибудь мальчик из родни невесты. Покупал косу не сам жених, а его представитель. Торг сопровождался шутками - прибаутками и начинался с требования огромных сумм, а заканчивался копейками. Вплетенную в косу ленту невеста отдавала своим подружкам. С момента расплетания косы до самого венчания невеста ходила с распущенными волосами символизируя переходное состояние: уже не девушка, но еще и не женщина.
         Во время обряда расплетания и продажи девичьей косы подружки готовили для невесты обрядовую баню ("мыльню", "парушку"). Мыльня символизировала очищение, прощание с незамужним состоянием и подготовку к венцу, а также потерю целомудрия. С причитанием и вытьем подружки провожали невесту в баню, где парили ее вениками, присланными женихом. Мытье сопровождалось песнями эротического содержания. Часто для этих целей приглашались женщины, которые пели, пока подружки мыли невесту. Иногда в обрядовом мытье присутствовала колдунья (знахарка), которая совершала над невестой различные магические действия. В частности колдунья с наговорами собирала в платок пот невесты и выжимала его в специально приготовленную посуду. На свадьбе капли этого пота невеста должна была незаметно добавить в питье жениха, чтобы крепче привязать его к себе. По выходу из бани женщины исполняли "банный причет". В последнюю ночь перед венчанием в доме невесты оставались ночевать 1-2 подруги.
        В Архангельской губернии во время обрядовой бани существовал обычай умывания наговоренным пивом. Наговор был следующим: "Как ты чисто злато-серебро, чисто и прилично; как на тебя, злато-серебро, всяк зарится, заглядывается, стар и млад, женатый и холостой, старые старухи и молодые молодицы, и красивые девицы, и молодые молодцы, так бы на, тебя рабу__________(имя невесты), зарились бы и заглядывались все, казалась бы им златом-серебром, глядели бы и смотрели бы и очей с тебя не спускали".
         Обрядовая баня могла быть назначена и на первую половину дня венчания. В этом случае она носила условный характер.
         В тот же день, накануне венчания, коробейники, в роли которых выступали родственники невесты, отвозили в дом жениха приданое и постели невесты. Невесту благословляли, а приданое окропляли святой водой, после чего укладывали на воз таким образом, чтобы приданое казалось как можно объемнее. Иногда приданое провозили через всю деревню, чтобы продемонстрировать богатство невесты всей деревне. Встречала подводу с приданым мать жениха (или его старшая замужняя сестра), которой вручался особый подарок - отрез материи на платье. Чтобы получить приданое, жениху необходимо было за него заплатить выкуп. Сначала брат невесты, который занимался продажей приданого, требовал непомерно огромную сумму, но, в конце концов, обе стороны сговаривались на полтине или рубле.
         В доме жениха в вечер накануне венчания устраивался "молодечник" (или "жениховы посиделки"), который сопровождался застольем и распеванием свадебных песен. На молодечнике жених прощался с холостой жизнью и своими товарищами, поэтому помимо родственников на вечере присутствовали друзья жениха. Участники застолья снаряжали в дом невесты особых посланцев с "жениховым подареньем", включавшим в себя головной убор» пару сапог и ларец (или простой узелок) с румянами и мылом, зеркальцем, гребешком и кольцами. Некоторые женихи дарили невесте также ножницы, иголки, нитки, к которым прилагались лакомства, и розгу. Посылая такой символический подарок, жених сообщал невесте, что если она будет прилежно работать, то ее станут баловать и кормить сладостями; в противном случае ее ждут розги.
         Накануне венчания жених тоже ходил в баню, но его мытье не сопровождалось никакими магическими действами и потому не являлось обрядовым.

Свадебный пир

         Свадебный пир был неотъемлемой частью свадебного ритуала русского народа. Его готовили всем селом, и о нем потом долго вспоминали, как о важном общественном событии. Отсутствие свадебного застолья публично осуждалось, поэтому даже бедные семьи старались изыскать средства, чтобы приготовить достойный стол.
         Первый стол назывался "свадебным". Молодые за ним ничего не ели и не пили, а только принимали поздравления, хотя им то и дело подносили различные яства. Когда гостям выносили третье блюдо - жареного лебедя (гуси, индейку), перед новобрачными ставили жареную курицу. Тысяцкий заворачивал курицу во вторую скатерть (из трех, постеленных на столе перед новобрачными) и просил у родителей мужа, чтобы они благословили "вести молодых опочивать". После этого тысяцкий уносил символическую курицу в сенник, где было приготовлено брачное ложе. За ним следовали каравайники и свечники, которые ставили свечи в кадку с пшеницей у изголовья брачной постели. Следом в сенник уводили самих новобрачных. При этом отец жениха провожал их у двери парадного помещения, где был накрыт свадебный стол; а мать в вывернутой наизнанку шубе и с осыпалом в руках встречала их у дверей сенника.
         В некоторых регионах в ожидании родственников невесты, за которым заранее посылались дружки, проводили обряд, называвшийся "покойник". Доброволец, изображавший покойника, ложился на лавку, и его накрывали простыней. Плакальщицы начинали голосить над покойником. Данный обряд исполнялся для того, чтобы молодожены любили друг друга до гробовой доски.
         С уходом молодоженов свадебный пир нисколько не утихал: накрывали второй стол - "горный", к которому подъезжали родственники и гости со стороны невесты. Вновь прибывших встречали у крыльца водкой. Первыми входили сваты невесты, которые спрашивали о похищенной дочери, всем своим видом изображая гнев и негодование. Родственники жениха признавались в воровстве, после чего молодых торжественно выводили к гостям. Новобрачная одаривала родственников мужа подарками, при этом она кланялась, обнимала и целовала их. Новобрачных усаживали за стол и ставили возле них две бутылки вина, связанных красной или розовой лентой. Эти бутылки молодым полагалось унести с собой, когда они отправятся почивать.
         Горный стол сопровождался торжественными поздравительными величаниями и веселыми песнями, которые нередко исполняли специально приглашенные "величапки". Величали не только новобрачных, но и всех присутствующих по очереди. Первый застольный тост провозглашал сват. В конце горного стола разрезали свадебный кулич. Тысяцкий разносил куски кулича на подносе по всем гостям. Молодожены падали в ноги родителям с просьбой благословить их на брачное ложе. После этого тысяцкий и сваха в сопровождении шума и музыки отводили молодых обратно в сенник.

Второй день свадьбы

         Ранним утром тысяцкий и сваха отправлялись будить новобрачных. Молодых одевали и провожали в помещение, где стол был накрыт новой скатертью, а главные блюда сменились сладостями. Так как хмельные гости продолжали веселиться всю ночь напролет, не выспавшиеся молодожены могли уйти незамеченными.
         С самого утра тысяцкий и сваха готовили новобрачным обрядовую баню. Молодых провожали в баню с песнями; дорогу перед ними разметали вениками. Впереди молодых шел тысяцкий, который нес в руках разукрашенный и покрытый платком банный веник из дубовых, березовых или липовых веток. Мылись молодые супруги вином и медом в отдельных помещениях: новобрачный - с тысяцким и дружкой, его молодая жена - в сопровождении свахи и свекрови. В бане сваха проверяла постель и рубашку новобрачной с целью обнаружения следов девства.
          После бани молодожены надевали новое платье. Первым в дом возвращался молодой муж, за ним приходила жена. Далее являлись женщины во главе со свахой, которая несла 2 горшочка с кашей. Горшочки были обернуты соболиными мехами. Этой кашей сваха кормила новобрачных. Причем горшочек мужа держал тысяцкий, а горшочек жены - сама сваха.
         По окончанию обрядового кормления кашей все присутствующие садились за стол. Но чаще деревенская свадьба имела иное продолжение: молодая жена в сопровождении родственников мужа (свекрови, золовки) шла к источнику и бросала в воду деньги, кольцо, пояс или краюшку от свадебного каравая.
         В то же самое время молодой муж наносил визит своей теще (совершал так называемые "хлебины"). В доме родителей невесты новобрачный кланялся до земли и благодарил хозяев за то, что они вскормили и вспоили свою дочь и его жену.
         Теща кормила любимого зятя блинами или яичницей. Тот должен был либо надкусить блин или яичницу с краю, либо в центре блина проесть дырку, а яичницу перевернуть. После еды зять разбивал пустую посуду о пол. В ответ теща причесывала зятя и смазывала ему волосы маслом, приговаривая: "Баран, баран, не ходи по чужим дворам, люби свою ярочку!" В заключение новобрачный приглашал родителей и других родственников жены к себе на обед.
          Иногда в доме родителей новобрачной устраивалось небольшое пиршество. К концу застолья родители девушки благословляли молодых, а гости вручали им подарки. Интересно, что после свадьбы дары отвозились на рынок и оценивались. На протяжении первого года семейной жизни новобрачный должен был одаривать подарками равного достоинства всех тех, кто сделал во время свадьбы подарок ему.
         После этого молодожены с гостями катались по деревне на лошадях. Выбирали самых лучших лошадей и наряжали их. Во время прогулки новобрачные заезжали ко всем своим родственникам и приглашали их на продолжение пира.
         На второй день свадьбы во многих деревнях был распространен обряд "поиска ярки". Родственники новобрачной приходили в дом ее мужа, заявляли о пропаже дочери и начинали поиски "пропавшей". Если поиски заканчивались неудачей, то новобрачный сам выводил к гостям молодую жену. Гости сначала вроде бы как проявляли радость по поводу возвращения дочери, но, приглядевшись, замечали в ней некоторые изменения - и отказывались принять ее обратно. Новобрачная возвращалась к мужу. После обряда всех гостей приглашали к столу, который назывался "поклонным", "поцелуйным ", "сырным" или "княжим". Застолье сопровождалось играми и забавами, а также исполнением "соленых" частушек неприличного содержания. На второй день свадьбы припасали самые срамные частушки. Часто их исполняли ряженые. В конце княжого пира родители благословляли новобрачных, а гости одаривали их разными подарками (крайне редко деньгами, чаще вещами и даже домашним скотом).
          Во время княжого пира публично демонстрировались простыни и рубашки новобрачной. Если молодая жена оказывалась девственницей, то гости шумно выражали свою радость, а родне невесты оказывали большие почести. В случае отсутствий отметин непорочности родственники новобрачной подвергались поруганию: на них надевали хомут и подносили вино в дырявом кубке. Нарушение целомудрия считалось позором, как для новобрачной, так и для ее родителей. Отец мужа протягивал родственникам "бракованной" снохи кубок, заткнув отверстие пальцем. Когда сват брал кубок, отец новобрачного отнимал палец, - и вино проливалось на одежду свата. Матери невесты протягивали кусок ржаного пирога, в котором пальцем делали дырку. Самой же невесте преподносили дырявые пряники.
         Часто факт невинности невесты демонстрировали не только гостям, но и односельчанам. Так, в некоторых регионах свекровь расстилала брачную сорочку у входа в дом. На ней плясали гости. В других местах рубашку вывешивали на всеобщее обозрение. Кроме того, информацию о невинности невесты можно было получить по цвету косынки, привязанной к упряжке жениховой повозки красный цвет символизировал невинность молодой жены голубой цвет или отсутствие косынки свидетельствовали об обратном.
         На второй или на третий день свадьбы новобрачной устраивали испытания, в которых она должна была проде­монстрировать свои навыки работницы и хозяйки. Девушка топила печь, подметала полы, ходила за водой, готовила обед. При этом гости всеми способами старались молодой помешать: то бросали на пол мусор вперемешку с деньгами, то опрокидывали тесто, то разливали принесенную ею воду, то просто отвлекали невесту разговорами и забавами. Избавить молодую от назойливых гостей мог только муж. Для этого ему надо было отвлечь гостей водкой.
          Традиционная русская свадьба, как правило, длилась три дня, но могла продолжаться и дольше. Во все последующие дни никаких специальных обрядов не совершалось. Последний день свадьбы заканчивался подачей разгонного пирога. Царские свадьбы продолжались по несколько дней. При этом на второй день свадьбы готовили упомянутый выше княжий стол, на третий - стол от царицы, на четвертый - стол для духовенства, во все последующие дни - столы для других сословий. Все гости подносили царю и его жене дары. Царь в ответ тоже не скупился и щедро одаривал своих подданных деньгами и едой. Кроме того, он посещал богадельни и тюрьмы, отпускал на свободу узников, посаженных за мелкие провинности и долги.

Городская свадьба

         Городская свадьба базировалась на обычаях традиционной деревенской свадьбы, но отличалась от нее большей простотой и зачастую неразвитостью магической стороны обрядов. С одной стороны, в городе формировались свои обычаи, а с другой, происходила переработка и адаптации к местным условиям деревенских обрядов. Со временем городская свадьба приобрела ярко выраженные специфические черты. Причем чем больше было население города, тем сильнее городской свадебный ритуал отличался от деревенского. У слободского населения и жителей городских окраин связи с деревней были более сильными, поэтому в их свадебных ритуалах наблюдалось много общего с традиционной крестьянской свадьбой.
         Основные этапы свадебного обряда и свадебные чины крестьянской свадьбы были характерны и для города. Сохранялись и некоторые магические обряды деревенской свадьбы. Другие же обряды отличались от крестьянских, но, тем не менее, многое указывало на их происхождение. Так, вместо традиционного осыпания зерном или хмелем в молодых горожан бросали денежные монеты. Добытая таким образом сумма, которая нередко имела довольно-таки приличный размер, поступала в распоряжение молодой семьи.
          Как и в деревне, горожане считали, что существуют дни благоприятные и неблагоприятные для свадьбы. К неблагоприятным дням относились среда, пятница и тринадцатое число каждого месяца. Как и в деревне, в свадебном обряде негласно царил культ нечетного числа: свадебный поезд должен был состоять из нечетного числа лошадей и людей, на свадебный стол подавали нечетное количество праздничных кушаний, свадебные букеты составлялись из нечетного количества цветов...
         В городе отсутствовали, главным образом, обрядовая баня и обычай расчесывания молодой. Единственным внешним признаком, отличавшим замужнюю горожанку от незамужней, было обручальное кольцо на безымянном пальце правой руки.
         Продолжительность и рисунок свадебного обряда варьировались от сословия к сословию. Но, несмотря на это, можно говорить о феномене "городской свадьбы". Так как у всех социально-сословных групп были распространены такие этапы свадьбы, как сватовство, смотрины, сговор, девичник, молодечник, венчание, свадебный пир и "визитная неделя".
         Знакомились молодые горожане на специальных вечеринках, которые устраивались в выходные или праздничные дни. По будням приличных девушек не выпускали вечером из дома. Молодежь собиралась у кого-нибудь на квартире, чтобы попить чай, потанцевать, попеть песни, но, главным образом, чтобы найти брачного партнера. Иногда для подобных вечеринок снимали специальное помещение. Приглашался небольшой круг молодых людей обоего пола, принадлежащих к одному сословию: примерно 6-7 пар, не более. Без приглашений на вечеринку не приходили. Угощение покупали в складчину: чай, сахар, пряники, конфеты, орехи. Обычно вечеринка заканчивалась около 11 часов вечера. Молодые люди расходились, парочками: каждый парень стремился проводить понравившуюся девушку до дома.
          Кроме того, в первых числах октября в домах незамужних девиц устраивали так называемые "капустницы'' - вечеринки, на которые приглашались подруги и холостые парни. В первую половину назначенного дня подруги помогали родителям девушки рубить капусту для квашения, а вечером в награду за труды для них устраивали вечеринку с музыкантами и развлечениями. Нередко на капустницы приглашались профессиональные свахи.
         В кругу богатого купечества и дворянства на именины сыновей и дочерей организовывали домашние молодежные вечера, на которые приглашались повзрослевшие дети друзей и родственников. На таких вечеринках обязательно присутствовали взрослые домочадцы, которые следили за тем, чтобы все было "комильфо" ("как положено"). Помимо именинных вечеров, детей дворян и богатых купцов, начиная с определенного возраста, вывозили "в свет" - на балы. Сезон балов открывался в октябре. Его ждали, к нему готовились. С приходом октября полностью менялся ритм светской жизни: один бал сменял другой, - и нужно было везде побывать. Балы служили своеобразным смотром невест: на них матери и отцы подыскивали своему чаду подходящую пару. Для самих же молодых существовала только одна возможность познакомиться на балу - это танцы.
         Любой городской свадьбе предшествовало сватовство, но не за любым сватовством следовала свадьба. Роль свахи в городе была более важной, чем в деревне. В обязанности городской свахи входило не только сватовство, но и подбор подходящей по всем параметрам невесты. Для этого она должна была обладать большой базой данных, содержащей сведения, как обо всех девицах замужнего возраста, так и о потенциальных женихах: своего социального круга. Чтобы найти подходящую пару для клиента, сваха посещала вечеринки и традиционные места скопления девиц на выданье, присматривалась к ним, выясняла размер их приданого, социальное положение родителей и т.п. Всю необходимую информацию сваха собирала посредством общения и личных контактов с семьями, но не брезговала и сплетнями, добытыми от домашней прислуги, дворников, гадалок и другого подобного люда. Нередко за сплетни свахе приходилось платить. Профес­сиональная сваха не состояла в родстве с семьями жениха и невесты и выступала в роли незаинтересованного посредника между ними. Особую потребность в услугах профессиональной свахи испытывали родители девушек, засидевшихся в невестах, а также те семьи, которые стремились за счет женитьбы (замужества) ребенка поправить собственное социальное или материальное положение.
         В роли свах обычно выступали предприимчивые и коммуникабельные женщины среднего или пожилого возраста из мещанского или купеческого сословий. Чаще всего это были одинокие вдовы, для которых сватовство являлось работой, приносившей доход. Удачливая сваха пользовалась всеобщим уважением, с неудачливыми предпочитали не связываться. За каждое сватовство с благополучным исходом свахе полагалось денежное вознаграждение, размер которого зависел от финансовой состоятельности заказчика. Кроме того, в случае удачного сватовства свахе дарили кашемировую шаль. Со време­нем кашемировая шаль приобрела некое символическое значение количество шалей, которыми обладала сваха, служило индикатором ее профессионализма и удачливости. Именно к такой свахе старались обратиться в первую очередь.
         Сватовство в городе проходило также как и в деревне, родители жениха засылали в дом невесты сватов. В случае положительного разрешения сватовства назначали день смотрин невесты.
         Смотрины невесты в разных сословиях проходили по-разному. В семьях простого народа и жителей городских окраин смотрины напоминали аналогичный по смыслу крестьянский обряд.
         В ремесленной среде было обязательным "испытание невесты" - проверка ее способностей к ремеслу. Здесь невеста рассматривалась как еще одна пара рабочих рук, поэтому родителей и родственников жениха в первую очередь интересовала ее трудоспособность.
         В купеческой и зажиточной мещанской среде, где товарно-денежная сторона свадьбы была особенно подчеркнута, смотрины невесты состояли из двух частей:

- знакомства жениха и невесты;

- "торгов" свахи с отцом невесты по поводу невестиного приданого
Начинались смотрины с краткой молитвы, после чего все участники обряда три раза обходили вокруг стола. Родители невесты приглашали сваху, жениха и его родителей за стоп "почаевничать". После чаепития отец невесты и сваха выходили в соседнюю комнату для проведения торгов, во время которых обсуждался размер и состав приданого, даваемого за невестой. При этом сваха заранее договаривалась с отцом жениха, какое приданое может быть удовлетворительным. Торги могли длиться очень долго, пока обе стороны не достигнут согласия. Если семьи жениха и невесты так и не приходили к общему знаменателю, то свадьба откладывалась на неопределенное время или вовсе отменялась.
         В дворянских семьях смотрины невесты проходили без каких-либо обрядовых действий. В доме невесты устраивали званый обед, на котором присутствовали родители невесты, родители жениха, крестный отец жениха или его дядя. Если между обеими семьями существовали давние дружеские отношения, то на смотрины также приглашались остальные домочадцы, включая сестер и братьев жениха. Огромную роль в дворянских свадьбах играло приданое невесты. Однако, в отличие от купеческой среды здесь обрядового торга не существовало. Опись приданого, включая все движимое и недвижимое имущество, размер денежного капитала и ежегодного дохода от него, оформлялась в виде особого брачного контракта.
          В семьях мелких торговцев, ремесленников и рабочих рядная запись заменялась устным договором. Незначительные размеры приданого, состоявшего из одежды, мебели, предметов обихода и городской культуры, а также повальная безграмотность делали брачный контракт необязательным.
         У всех социально-сословных групп смотрины завершались обрядом моления и круговым обходом стола, в котором принимали участие родители новобрачных. Обряд "кругового хождения" представлял собой достаточно интимный акт: он совершался без посторонних наблюдателей и символизировал общее согласие обеих семей продолжать начатое дело. Вообще, обряд "кругового хождения" завершал собой почти все этапы городской свадьбы. Считалось, что хождение вокруг стола способствовало благополучному исходу начатого дела и являлось залогом общего согласия его участников.
         На смотринах невесты договаривались о дне сговора, который, как правило, назначался через 2-3 недели. Процедура сговора также напрямую зависела от сословия. В дворянских семьях в доме невесты устраивали бал с угощениями, на который рассыпали специальные приглашения, подписанные родителями невесты. На сговор приглашали жениха, родителей жениха, родственников и друзей обеих семей, а также наиболее влиятельных членов городского общества. Отец невесты представлял собравшимся жениха и невесту и публично объявлял об их помолвке.
         Все присутствующие гости по очереди поздравляли молодых, а жених дарил невесте обручальное кольцо с драгоценным камнем. Завершал сговор бал, который открывался вальсом жениха и невесты.
         В купеческой среде в день сговора происходило официальное знакомство родителей жениха и невесты. Молодых благословлял специально приглашенный священник. Он же присутствовал и при отдаче денежной части приданого невесты, которая передавалась отцу жениха сразу после благословения.
         В семьях жителей городских окраин жениха и невесту благословляли родители. Сговор завершался обрядом рукобития, во время которого отцы молодых ударяли друг друга по рукам и публично обещали совершить начатое дело, и запоем. Сразу после родительского благословения невеста выходила на крыльцо дома и, поклонившись семь раз по сторонам, сообщала собравшимся во дворе людям, что она окончательно просватана за такого-то жениха (тут девушка называла имя своего нареченного). По случаю благополучно завершившегося сговора вечером на улице собиралась вся местная молодежь. Жених угощал девушек и парней пряниками, которые напекла его мать.
         Сговор, как и смотрины, завершался обрядом "кругового хождения", в котором, помимо, кровных родителей молодых, участвовали и их крестные родители. В день сговора помолвка приобретала публичную огласку, молодые получали общественное одобрение своего брака. После сговора ни одна из сторон не могла отказаться от свадьбы без серьезных юридических последствий. В противном случае пострадавшая сторона могла потребовать возмещение затрат, связанных с приготовлениями к свадьбе. Размер неустойки был значительным, поэтому свадьбу старались не расстраивать.
         На второй день после сговора совершался обряд вручения невесте "божьего милосердия" - икон, которые вместе с приданым перевозили в дом жениха. Кроме самой невесты и ее родителей, в обряде божьего милосердия участвовали крестные родители девушки, которые также благословляли ее.
         Большое значение для горожан имело церковное оглашение будущей свадьбы. Согласно действующим канонам Православной Церкви, желающие вступить в брак должны, были в устной или письменной форме сообщить священнику своего прихода имя, происхождение и социальное положение своего избранника. После этого три ближайших воскресенья (или праздничных дня) священник по окончанию литургии объявлял прихожанам имена жениха и невесты. Делалось это для того, чтобы выяснить, нет ли каких-либо препятствий и помех к браку. Если молодые принадлежали к разным приходам, то соответствующие объявления делались священниками обоих церквей. По прошествии указанного срока священник выдавал невесте "билет на женитьбу", в котором указывался ее возраст, сословная принадлежность, а также делалась отметка о том, что девушка регулярно бывает на исповеди, прошла обряд причастия и что после троекратного объявления брака в церкви никаких помех к свадьбе не выявлено. Такой же билетик выписывался и жениху.
         Накануне венчания в дом жениха перевозили приданое невесты. Среди дворян перевоз приданого не сопровождался публичными обрядами. Зато сразу после отбытия поезда с приданым невеста в сопровождении матери уединялась для совместного моления на образа. Этот обряд также встречался среди купцов и мещан.
         В среде зажиточных купцов, где приданому невесты уделялось особо пристальное внимание, организовывали целый "постельный поезд", состоявший из пяти подвод. В первой подводе везли икону и самовар. Рядом с самоваром сидел мальчик-блюдник, который держал в руках поднос с пачкой чая, завернутой в шёлк, и огромной сахарной головкой, украшенной лентами. На второй подводе ехала крестная мать невесты, которая везла фарфоровую посуду. В руках крестной матери была серебряная с позолотой солонка. На третьей подводе перевозили постель, а на четвертой - мебель и плюшевый ковер. В последней, пятой подводе ехали сваха, державшая в руках живую индюшку, и тетка невесты, которая везла полную опись приданого. "Парадом командовала" тетка, желательно старшая сестра матери невесты, или сваха. Встречала "постельный поезд" мать или старшая замужняя сестра жениха. Сваха вручала ей украшенную лентами и чепчиком индюшку и дарила отрез на платье. Принималось приданое строго по описи, проверялась каждая вещь.
         В семьях городской бедноты приданое переносили на руках или перевозили на одной подводе. Благо дело, это позволяли скромные размеры приданого! Перевоз постели сопровождался рядом обрядов, характерных для крестьянской свадьбы.
         Накануне венчания дворянам рассылались свадебные приглашения в виде особых именных билетов. В приглашениях указывались имена и сословная принадлежность жениха и невесты, название церкви, в которой будет проходить обряд венчания, час венчания и адрес, где состоится свадебный бал. Часто к пригласительным билетам прилагались меню и подробное описание распорядка свадебного торжества. Постепенно обычай рассылать приглашения на свадьбу распространился и среди других сословий.
         В день венчания жених через сваху или свою тетку посылал невесте "женихову шкатулку" с гостинцами и венчальными принадлежностями (фатой, обручальными кольцами, венчальными свечами, духами, булавками и т.д.). Получив подарок жениха, тетка невесты, так называемая "снарядиха", начинала одевать молодую к венцу.
Обувал невесту особый "свадебный отрок", младший брат или другой близкий родственник девушки. На дворянской свадьбе функции свадебного отрока были более широкими: он не только обувал невесту, но также подавал ей на серебряном подносе перчатки и фату, провожал невесту до кареты и нес за ней шлейф. Иногда для большей торжественности свадебных отроков было двое. Мальчики были одного роста, примерного одного типа внешности и носили одинаковую одежду.
         В дворянских семьях были широко в ходу амулеты (различные ладанки, перстни с печатками, подвески, дорогие ювелирные украшения и другие безделушки), которые берегли как зеницу ока и передавали из поколения в поколение вместе с легендами об их чудодейственной силе. Эти амулеты старались сохранить даже в случае полного разорения. В день публичного церковного оглашения о предстоящем браке мать передавала дочери с глазу на глаз какой-нибудь амулет, который обязательно находился при невесте в момент венчания.
         В купеческой среде было принято вкладывать в правый ботинок жениха и в туфлю невесты золотую монетку. А у простонародья были распространены различные обереги. Так, чтобы уберечь невесту от дурного глаза, в подол ее венчального платья вкалывали иголки. Невеста из семьи ремесленников опоясывалась пряжей, которую в первый раз самостоятельно напряла, или прикалывала к нижней юбке подвенечного платья кусочек своей первой вышивки. Считалось, что первые изделия ремесла, выполненные девушкой без посторонней помощи, обладают особой силой, способной уберечь ее от порчи и исцелить в случае болезни.
         Обычно перед отправлением свадебного поезда в церковь происходил обряд сводов - символическое соединение жениха и невесты. Своды совершались посреди избы или во дворе под свадебные песни гостей. Тысяцкий или сват подводил жениха и невесту друг к другу, и соединяли их руки, связывая их полотенцем или платком. После этого новобрачные трижды обходили вокруг стола или кадки для теста.
         Во время редко встречавшегося в городе обряда укручивания жених и невеста должны были приложить щеки к разделяющему их покрову. При этом перед ними держали зеркала, так что жених мог увидеть облик своей невесты и улыбнуться ей. В это время один из гостей подходил к молодым в вывороченном наизнанку тулупе и желал невесте столько детей, сколько шерстинок в тулупе.
         На пути от дома невесты к свадебному поезду совершался обряд осыпания ("обсеивание") жениха и невесты зерном и мелкими деньгами. Вообще, осыпание происходило неоднократно в разные моменты свадебного обряда: во время отправления свадебного поезда из дома жениха, во время отъезда новобрачных в церковь и во время прибытия свадебного поезда после венчания в дом молодого мужа. Причем осыпали не только новобрачных, но и лошадей свадебного поезда. По возвращении из церкви новобрачных обычно осыпали не зерном, а мелкими деньгами. В купеческих семьях гости соревновались, кто больше бросит денег на поднос, который специально для этого случая держал мальчик-блюдник, шедший возле новобрачных. В результате денежного осыпания могла собраться значительная сумма, которая шла в семейную казну молодоженов.
         В церковь молодые ехали порознь и разными путями, а возвращались в дом жениха в общем свадебном поезде. Весной или осенью путь новобрачных усыпался цветами. На купеческих свадьбах от поезда до церкви стелили ковровую дорожку, а от входной двери до аналоя - атласную или бархатную. Сама церемония церковного венчания происходила в крайне торжественной атмосфере. На обряд венчания стекались люди со всей округи. Чтобы ограничить число желающих поглазеть на венчание молодых, богатые горожане рассылали специальные пригласительные билеты, без которых не пускали внутрь храма.
Начиная с конца 19 века, свадебный пир у всех городских сословий неизменно именовался ""балом". Дворянство устраивало свадебные балы в городских особняках или загородных имениях расположенных вблизи города. Богатые купцы и мещане часто гуляли свадьбу в ресторане. Остальные горожане с более скромным достатком устраивали "свадебный бал" в доме жениха, если позволяли средства, то на дом приглашали из ресторана официантов.
         Из церкви новобрачных встречали родители жениха: отец держал икону, а мать - хлеб-соль. Молодые кланялись им, принимали их благословение и по очереди трижды целовали родителей. В помещении новобрачных трижды обводили вокруг стола. Особое место в городской свадьбе занимал обычай поздравления новобрачных. Молодожены по очереди угощали всех присутствовавших игристым вином и кусочком медового пряника. Гости в свою очередь целовали новобрачных, поздравляли их с законным браком и затем дарили им подарки, которые складывались на специальный поднос. В богатой купеческой среде поднесение подарков имело престижное значение, поэтому каждый из гостей старался заготовить как можно более богатый свадебный подарок, который бы наглядно продемонстрировал достаток дарителя.
         В зависимости от степени материального благосостояния родителей новобрачных свадебный ужин устраивался с различной пышностью. При этом основные моменты праздничного стола у разных сословий совпадали. Так, первыми подавали холодные закуски, среди которых всегда присутствовали блюда из свинины. По русскому поверью, свиное мясо обеспечивало плодородие, богатство и благополучие. Интересно, что жареный или отварной поросенок появлялся на праздничном столе не только у русских, но и у других народов. В бедных домах первым свадебным блюдом шел холодец. По другим сведениям, сначала на свадебном балу подавали чай и сладкое, затем десерт, и только после этого шел праздничный ужин.
         Первым горячим блюдом свадебного стола был суп: у простонародья -традиционная куриная лапша, у дворян и богатого купечества - раковый суп, с которым подавали паштет и подовые пирожки. Основным горячим блюдом свадебного застолья неизменно была жареная или вареная курица (гусь, индейка). Это было ритуальное блюдо, поедание которого сопровождалось обрядовыми действиями. Тысяцкий, угощая гостей курицей, называл ее женским именем и расписывал перед гостями ее красоту, и прочие достоинства. После этого он обращался к новобрачным с пожеланием родить столько деток, сколько цыплят вывела данная курица. При этом называлась любая неестественно большая цифра.
         В конце ужина выносили большой круглый яблочный пирог, который в богатых семьях обильно украшали густо взбитыми сливками.
         У всех слоев городского населения свадебное застолье сопровождалось песнями и танцами, только исполнялись они в разной манере. В дворянской и богатой купеческой среде были популярны городские романсы, которые пелись под гитару. Песни и пляски никогда не исполнялись за свадебным столом: для них отводилось особое время и место. Часто устраивались специальные свадебные концерты с участием профессиональных певцов и музыкантов. Традиционно свадебный бал открывался "вальсом молодых". В домах простонародья слышались залихватские песни и частушки, часто неприличного содержания, которые исполнялись непосредственно за столом под аккомпанемент баяна.
         В небогатых семьях, где всегда сохранялась потребность в рабочих руках, были особенно популярны магические обряды, связанные с обеспечением деторождения. Так, в первую брачную ночь молодых тайно кормили жареной курицей. При этом считалось, что поедая курятину, новобрачные приобщаются к плодовитости этой птицы. В средних слоях купечества на рубеже 19-20 столетий существовал обычай класть под перину брачного ложа вареное или деревянное расписанное яйцо ("чтобы детки родились"). Прятала его сваха или тетка жениха, отвечавшая за приготовление брачной постели. Яйцо находилось под периной три дня и три ночи, на четвертый день молодая жена доставала его. Если яйцо было деревянным, то новобрачная заворачивала его в венчальную рубашку и хранила среди прочих вещей. Вареное яйцо молодая женщина рубила на мелкие кусочки и скармливала домашней птице. В данном обряде яйцо также выступало символом плодородия и, согласно народным поверьям, оказывало положительное воздействие на деторождение.
         На второй день свадьбы горожане приглашали только близких родственников. В этот день гости устраивали шуточные экзамены для молодой жены, во время которых проверяли ее умение вести домашнее хозяйство. В семьях зажиточных купцов и мещан новобрачная за праздничным столом одаривала своих новых родственников отрезами ткани, шелковыми и кашемировыми платками, бисерными кисетами, табакерками и др. Девушка по очереди подносила подарки гостям, начиная со свекрови и свекра. Нередко, чтобы заработать на приданое и дары для родственников мужа, девушки из недостаточно богатых мещанских семей уходили до свадьбы на заработки.
         Перед обедом второго дня молодая супруга как бы "пекла блины", а на самом деле откупалась выкупом стряпухе или подарком свекрови. Первый блин стряпуха специально делала испорченным. Для этого в тесто подмешивались угли, мякина или овес. Несмотря на очевидную несъедобность блина, все присутствующие хвалили кулинарные достоинства новобрачной и давали ей деньги "за хлопоты".
         Характерным признаком второго дня городской свадьбы были ряженые, которые пели частушки и разыгрывали сценки, как правило, эротического содержания. Ряжеными обычно были дальние родственники новобрачных. Иногда ряженые отправлялись в центр города, но долго там не задерживались, так как могли быть арестованы или оштрафованы за нарушение общественного порядка.
         Со второго дня свадьбы в дворянских, купеческих и зажиточных мещанских домах начиналась так называемая "визитная неделя", на протяжении которой родственники мужа навещали молодую жену. По такому поводу молодая готовила традиционное угощение - чай со всевозможными сладостями. В богатых семьях сервировались 2 стола: один - для чая, второй - для десерта. На десертный стол ставили большие вазы с фруктами и небольшие емкости с сухофруктами, орехами, печеньем, восточными сладостями и разными видами варенья. В купеческих домах в центре десертного стола помещали большую головку сахара, украшенную лентами, - ту самую, что прибыла с "постельным поездом" невесты. В менее богатых домах сервировали один стол, на котором умещали и чай, и десерт. Первыми наведывались в гости крестные родители мужа. Остальные родственники приходили в зависимости от степени родства, строго соблюдая очередность. Визит каждого гостя длился не более двух часов, в течение которых происходило более близкое знакомство между новыми родственниками. Все визитеры приносили с собой подарки для молодой жены.