Класс! А куда едете?

У меня свекровб вечно да оставь на ночь а утром заберешь. Так я всеми методами отнекиваюсь. Ну не могу решится и все. Своим родителям оставляла, но это было 1 или 2 раза. С ними она хорошо. А так что то меня смущает. Тем более как вспомню как она меня игнорировала, смотрела как на чужую тётку когда я в больнице лежала.

И я такая же! Времени не было эти дни заглянуть, а тут настрочили!

ППКС 

Ну мама же рядом была! А с мамой везде дома практически.

как здорово а я раньше такого не видела, спасибо открыли глаза а где можно еще найти.

Вика, спасибо за отрывок! (плюсики уже не ставит )

Очень интересно, спасибо!
Мой в основном под 1й тип подходит,  не на все 100 конечно. С рук я действительно его долго не спускала по началу..уф аж, и от груди отучить еще не могу.
Хотя непоследовательна тоже бываю ..

"О детской жестокости"

Статья из книги В. В. Зеньковского "Психология детства"

В защиту тезиса о детской суровости ссылаются преимущественно на жестокое отношение детей к животным, которых они любят мучить, к которым не испытывают никакого сострадания. Никто не станет отрицать, что дети действительно часто мучат животных - особенно маленьких - щенят, котят; но значат ли эти факты, что дети действительно жестоки? Ведь если вы, взрослый, начнете мучить животных, то дитя всегда страдает от этого, плачет, умоляет, чтобы бы вы оставили в покое животное. Вообще, если дитя видит, что кто - либо плачет, оно не может остаться равнодушным, само плачет горькими слезами, всеми силами старается помочь обиженному. Если это верно в отношении к человеку, то не менее верно и в отношении к животному. И тот факт, что дитя само нередко мучит животных, но не допускает, волнуется, когда видит, что другие его мучат, красноречиво говорит о том, что в первом случае мы имеем дело не с жестокостью, что психология ребенка здесь более сложна. Дитя вовсе не равнодушно к чужим страданиям, если только оно видит перед собой собой страдания; все то, что застилает детский взор туманом, мешает видеть чужие страдания, естественно делает его нечувствительным и возбуждает у нас подозрение в детской жестокости. К таким факторам относится прежде всего и больше всего - игр а. Уже в течение первого года жизни дитя "изучает" веши между прочим и таким образом, что взявши их в руки, бросает их на пол; если вы подымете вещь, дитя снова и снова ее бросит. Если бы мы, взрослые, не останавливали детей, не следили за ними, не убирали вещей со стола, дети много могли бы напортить нам. Между тем у ребенка не только не действует здесь "инстинкт разрушения", но, наоборот - все это одушевляется чистым интересом познания: для того, чтобы познакомиться с вещью, с ее свойствами, дитя и бросает ее. Самоподражание, о котором нам не раз приходилось говорить, закрепляет это в некоторую привычку. Мы, взрослые, часто сердимся, если видим, что дети не дорожат своими вещами и ломают их, а некоторые педантичные педагоги выдумали даже правило, что если дети "небрежно" обходятся со своими игрушками. то необходимо у них отнять эти игрушки на время и таким учат к бережливому и благоразумному отношению к вещам. Но забывают в таком случае, что такая бережливость и благоразумие прежде всего неестественны в такое время, что дитя испытывает действительную склонность к тому, чтобы разбирать вещи на части и таким образом лучше их познавать. Дитя и без того переживает в раннем детстве на каждом шагу ограничения в своей игре, ибо перед ними все с большей ясностью обрисовывается, в противовес широкому созданного воображением - строгий и неизменный "порядок" действительности. Чем чаще дитя приходит к выводу, что не со всем можно играть, тем больше ему хочется свободно играть с вещами, животными. Поистине, здесь, как это подметил Адлер, сказывается потребность в психической компенсации, в связи с все возрастающим объемом тягостного и принудительного приспособления. Если только вы не очень суровы, то дитя охотно станет играть с вашими волосами, вашим костюмом; ему нравится, если вы притворно выражаете испуг - это повышает ценность "победы", придает вообще большую значимость игре. Вообще, это не есть проявление злого начала в ребенке - а проявление игры фантазии, потребность в свободной активности, желание всего коснуться, все взять в руки, попробовать заглянуть, что находится внутри. Само собой разумеется, что для детей, как и для нас, взрослых, гораздо приятнее играть с живыми, чем с мертвыми вещами. Когда играем мы, взрослые, то мы очень рады, если встречаем какие - либо затруднения - ведь иначе победа в игре доставляет никакого удовольствия. Но точно то же переживают и дети: если дети с вами играют "в прятки" и вы скоро находите дитя, то дитя сердится на вас, что вы не хотите с ним играть - ведь весь смысл игры заключается в том, чтобы найти тогда, когда "трудно" найти. Дети особенно любят играть С теми, кто "умеет" долго не находить спрятавшееся дитя и при этом еще разыграет целую историю ("Господи, да где же это Ваня? Пропал! Пропал и не найти его. Что же я скажу его маме?..." и т. д.). Вместе с тем дети так настойчиво стремятся изучать все то что они видят, - активно,  не глазами только, но и руками... ныне педагогика сама старается привить школьникам эту манеру основательного, "трудового" изучения явлений, - а дитя естественно идет именно этим путем. И как дети не могут равнодушно глядеть на ваши часы, лежащие на столе, и если только вы не остановите дитя, то оно непременно возьмет часы в руки и начнет их "крутить", - точно так же дитя не может равнодушно глядеть на животных, особенно на малых (щенят, котят, на птичек) и непременно хочет взять их в руки, вообще коснуться их. То, что эти маленькие существа пищат, оказывают сопротивление, барахтаются - только повышает удовольствие игры. Дитя и не думает о том, что своими экспериментами делает больно животным, оно отдается своим экспериментам и забывает, что в его руках живое существо. А мы, взрослые, разве не забываем, увлекаясь какой - либо игрой с живыми существами, что это живые существа? Кто не знает, что охотники часто бывают необыкновенно мягкими, любят животных, но, отдаваясь влечению игры на охоте, неутомимо и безжалостно преследуют животных? А в социальных "играх", когда мы увлекаемся гневом, когда интригуем или фантазируем, кокетничаем, - разве ты не забываем о том, что перед нами живые существа? Разница только та, что в нашем распоряжении есть всегда достаточно материала, чтобы понять, что делается с живым существом, когда мы с ним играем, а дети этим материалом не обладают. Дитя вообще мало думает о внутреннем мире других людей, в своем естественном эгоцентризме, этой естественной сосредоточенности на самом себе, дитя находится как бы в зачарованном кругу, из которого ему трудно выйти. Если оно видит ваши слезы, если видит, что нас другие обижают, оно исполняется такого гнева на обидчика, оно плачет за вас горше и сильнее, чем вы сами; но когда оно само вас обижает, оно кажется нам нечутким, жестоким. Не ясно ли, что тут дело не в жестокости? Мы просто не понимаем детей в этом случае, мы меряем детей на свой аршин. Да, если бы это мы, с нашим чувством действительности, с вашим пониманием чужой душевной жизни, делали то, что делают дети, - это безусловно было бы жестокостью, но ведь дети так мало еще входят в чужую душевную жизнь! Они и г р а ю т с животными, с людьми, наслаждаясь не мучениями, а сопротивлением, отсутствием той безответности, которая делает часто безвкусной игру с вещами. Мы могли бы назвать детей жестокими, если бы они, сознавая с полной ясностью, что вам больно и тяжело, продолжали мучить вас, - но таких случаев так мало! Дитя подымает за одну ножку котенка, который отчаянно пищит, барахтается, царапается, дитя довольно, как довольны бываем и мы, когда, например, в артист сделает какой-нибудь необыкновенный номер. Своеобразная "жадность" к театру, к зрелищу отодвигает и для нас все то, что стоит за этими необыкновенными номерами. Отчего же мы удивляемся детям? Я не хочу здесь заниматься апологией игр детей, связанных с мучением животных; я хочу лишь заглянуть в их душу. Дети не дадут в обиду своих котят и щенят, они безропотно позволяют им играть с собой; я знал одно дитя, которое безропотно снесло, когда комнатная собака, с которой оно играло, укусила его в щеку; дитя не позволило наказать собаку. Для него это было лишь неприятным эпизодом в игре...

Родители часто упрекают детей в равнодушии к ним, в нечутком и "черством" отношении. Большею частью эти упреки основаны на том, что дети беззаботно и весело играют в дни горя, болезней, напряжения... Неужели и это признать выражением детской неотзывчивости? Дети действительно "эгоцентричны" - таков естественный и необходимый в психическом их созревании факт. Ведь если бы дети не были эгоцентричны, не были погружены в свой детский мирок, это могло бы иметь самое губительное последствие для нежного их существа, которому еще нужно расти, расправлять свои силы. Дитя должно в это время жить для себя, - и слава Богу, если дети играют и беззаботны - придет и для них время неразрешимых задач, мучительных дум. Медленно научаясь понимать чужую душу, дитя естественно не понимает горя родителей; а если оно поймет, если вберет его в свою душу, как сгибаются под непереносимой тяжестью слабые детские плечи!

Мы видим, что обычные упреки, посылаемые  детям в том, что они жестоки, - несправедливы. Если мы освободимся от нервного суждения о том, что называется детской жестокостью, то и психология детского гнева предстанет перед вами в более правильном освещении.

Источник http://www.krohi.ru/literature27.html

Я еще поищу! 

Все родители хотят, чтобы их ребенок рос добрым, ласковым, хорошо относился к окружающим его людям. И поэтому часто удивляются, когда милый, воспитанный малыш вдруг начинает обижать младшего братишку или сестренку, щипать и таскать за хвост кошку, смеяться над тем, как медленно ходит старенькая бабушка... Какие истоки имеет стремление обидеть слабого?

Ответ на этот вопрос не так уж сложен, как считают многие родители. Подобное поведение ребенка может быть вызвано желанием привлечь к себе внимание, самоутвердиться, повысить свою самооценку, а может выражать первые признаки агрессивного поведения. Однако все эти проявления (в подавляющем большинстве случаев неосознанные) имеют в своей основе отношение к ребенку в семье взрослых - родителей и других членов семьи, особенности их стиля воспитания и взаимоотношений между собой.

Очень часто подобное поведение появляется у детей с появлением в семье второго ребенка. Если первенец еще недостаточно взрослый, чтобы осознать перемены, произошедшие в семье, ему кажется, что его незаслуженно забыли, лишили родительского тепла и ласки. И он пытается привлечь внимание взрослых всеми доступными ему способами, в том числе и негативными. Исправить положение в этом случае довольно просто. Надо лишь не забывать уделять ребенку внимание, почаще ласкать и хвалить его, причем не только за то, что он сделал что-то хорошее, а просто за то, что он есть.

Но бывает и так, что, недополучая родительское тепло в течение длительного времени, ребенок начинает чувствовать себя недостаточно «хорошим» по отношению к окружающим его людям. Утвердить свою самооценку, самостоятельно сравнивая себя с окружающими, он не может, ему необходимо постоянное подтверждение своей значимости со стороны близких взрослых. Честно говоря, ведь далеко не каждый взрослый человек настолько самодостаточен, чтобы быть довольным собой, не получая поощрений от других людей! Что же тогда говорить о детях, чей опыт общения измеряется несколькими годами и примерно десятком-двумя людей! Вот малыш и начинает доказывать свою состоятельность, свое превосходство над теми, кто наиболее доступен, кто слабее его.

Большое значение здесь имеет и иерархия отношений в семье. Если родители с уважением относятся друг к другу, к своим родителям, не выделяют постоянно кого-то из детей («ты старший - значит, ты главный»), и каждый в семье имеет право на отстаивание собственного мнения, то и проблема «сильный - слабый» чаще всего не стоит. Если же отношения строятся по принципу «кто сильнее, тот и прав», то неудивительно, что ребенок уже практически с пеленок усваивает подобную манеру общения.

Многие родители склонны расценивать подобное поведение детей как проявление патологической «ненормальной» агрессивности. Причем чаще всего это случается в тех семьях, где от детей требуют абсолютного послушания и соблюдения правил поведения; их достаточно жестко наказывают за проступки. Или там, где в семье существует эмоциональная нестабильность, дети часто становятся свидетелями или участниками «разборок» взрослых; где их часто и несправедливо наказывают «под горячую руку».

В подобных случаях, не имея возможности ответить на поступки старших, изменить их отношение к себе, ребенок направляет агрессию на еще более беззащитные объекты. Это могут быть младшие братья или сестры, просто более слабые или младшие дети. Это могут быть родственники, имеющие в семье более низкий социальный статус - например, бабушки и дедушки. Иногда агрессивность может обращаться на животных, растения, игрушки, другие неодушевленные предметы.

Известно, что таких детей более часто и сурово наказывают, полагая, что наказание должно «научить» ребенка, как себя вести. Однако подобные методы оказывают лишь временное действие. Эффект от наказания действует лишь до того времени, пока ребенок чувствует над собой «карающую руку». Оказавшись вне досягаемости родителей, он начинает чувствовать свою безнаказанность по отношению к более слабым. А если родители не только в отношении ребенка, но и между собой проявляют эмоциональную холодность, резкость, нетерпимость и агрессивность, то ребенок в своем поведении лишь копирует их стиль общения.

Однако похожий «результат» воспитания часто возникает и в тех семьях, где наказания практически не применяются, но дети растут в атмосфере безэмоциональности; где поощряются только «хорошие поступки». Ребенка хвалят только за то, что он сделал что-то полезное, чему-то научился: выучил уроки, вымыл посуду, погулял с собакой... Он растет как бы в замкнутой сфере душевной пустоты, не получая одобрения родителей, не чувствуя, что его любят просто за то, что он есть.

Как показали недавние исследования, такие отчужденные отношения провоцируют агрессивное поведение у детей даже больше, чем суровые наказания. С наказаниями дети в душе могут справиться, согласиться с тем, что они заслуженные. Понять же причину душевного холода маленький человек не сможет никогда. Именно поэтому, замечая тревожные признаки в поведении ребенка, родители, прежде всего, должны спросить себя: что в моем отношении к ребенку дает такие результаты? Что я могу изменить в себе, чтобы мой малыш почувствовал себя более любимым, более защищенным и начал дарить окружающим любовь и защиту, а не агрессию и унижение?

Источник http://www.moideti.com/article_view.php … ;id_lang=1