Исповедь приёмного младенца.
Спасибо! Замечательный рассказ!
Мама в сети - форум для креативных мам |
Участниками форума могут быть только зарегистрированные пользователи.
Если Вы хотите принять участие в форуме, зарегистрироваться можно здесь: Регистрация
Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.
Вы здесь » Мама в сети - форум для креативных мам » Книги, музыка, видео, кино, фильмы, аниме » Рассказы, мимо которых нельзя пройти равнодушно.
Исповедь приёмного младенца.
Спасибо! Замечательный рассказ!
Спасибо за рассказы Булавиной.
Зажигая сердца
Звездочка, зажгись!
Никитке не спалось. Мама и папа давно уже пожелали ему спокойной ночи и ушли в свою комнату спать. За окном было темно, но сон не приходил. Никитка уже посчитал все считалки, которые он разучил со старшим братом, но все было без полезно. Сна не было. Вернее, он, конечно, где то был, может стоял под дверью, или за шкафом, а, может, даже под кроватью, но к Никитке он не шел.
Мальчик закрывал глаза, пытаясь подсмотреть с какого же угла нагрянет долгожданный гость - но все без результата. Вообще то, Никитка верил в то, что сны опускаются к человеку с неба. Днем они там отдыхают, а ночью приходят в гости. Брат уверял, что сны никуда не уходят и не приходят, они всегда находятся рядом с человеком. Но Никитка на все его взрослые размышления, а брату было ни много ни мало пятнадцать лет, внимания не обращал.
- Что там Сашка может знать о снах. Забил себе голову девчонками, а еще рассуждает.
Дело в том, что Никитка заметил, что ему всегда хорошо спалось, когда на небе было много - много звезд. Засыпая, он долго глядел в окно, наблюдая за сверкающими точками. Они то приближались к его окну, то отдалялись... Некоторые срывались со своих мест и устремлялись в полет. Никитка наблюдал за небесной жизнью, она убаюкивала его и уносила в другой мир, который взрослые называли сном.
Но сегодня звезд на небе не было. И луны не было видать. Небо везде было одинаково черного цвета. Мгла затянула все небо. И ей не было видно ни конца, ни краю. Никитке все это не нравилось. Его тревожило: куда подевались звезды? Как они могли все исчезнуть. Абсолютно все. Что то наподобие мальчик не раз уже наблюдал. Но тогда такой кромешной темноты и черноты все равно не было. Если внимательно было приглядеться, то можно было рассмотреть слабо светящиеся точечки.
Никитка встал со своей постели и подошел к окну. Он посмотрел на дом напротив. В нем горело много окон.
- Тоже, наверное, не могут уснуть. Беспокоятся, куду звезды подевались.- Думал мальчик.- надо что то делать! А, вдруг, они больше не появятся. А вдруг, наша планета сошла со своего места и полетела в какую то дыру, а оттуда и звезд не видать. А, вдруг, это я только заметил...Нужно позвонить куда-нибудь...Куда? Ну, хотя бы в эту... службу спасения. Папа всегда говорит, что туда нужно звонить в случае опасности...
Никита решительно вышел из своей комнаты и направился в коридор к телефону. Он увидел, что из под дверей комнаты родителей свет не пробивался, а это значило, что они давно легли спать. А вот у брата Саши свет, как всегда горел.
- За компьютером наверное, как всегда сидит.- проговорил про себя Никитка и поднял трубку телефона.
Номер службы спасения он знал наизусть. Днем бы он его легко набрал. Но сейчас в коридоре было темно. Свет включать было опасно. Родители могли проснуться и Сашка увидит. Кто ему тогда позволит звонить. Не поймут. Скажут: " Иди , ложись спать. Не чего людей по пустякам тревожить." Но это для них звезды были пустяки, а вот для Никитки нет.
- Когда им на звезды то глядеть? Днем на работе, а вечером в телевизор поглазеют и спать идут. Потому что утром всем рано вставать, меня в садик отводить...И так каждый день. Скучная жизнь у взрослых. Не понятная. Сашка тоже то только о девчонках говорит, то от компьютера не отходит.
Никитка набрал в темноте наугад несколько цифр, но в трубке была тишина. Тогда он повторил набор. Но снова было тихо. Никитка решил не сдаваться, продолжая набирать номер. Наконец, в трубке раздались гудки. А на том конце подняли трубку. Мальчишка сильно обрадовался.
- Алло, это служба спасения?- шепотом спросил он.
- Чего, чего, малыш?
- Это служба спасения? Нужно спасть звезды.
- Звезды, говоришь?- в трубке раздался старческий голос.
Никитка на секунду замер. Он всегда считал, что спасателями работают только молодые сильные люди. Мало ли им приходится с какими трудностями встречаться. А сейчас он точно слышал, что по телефону ему ответил старый человек.
- Дедушка, а вы что тоже спасателем работаете?
- Ну, тоже спасал когда-то...
- Ну, так спасите звезды. Они исчезли. Посмотрите в окно. Их нет. Их совсем нигде нет. Я уже все небо обсмотрел.- быстро шепотом Никитка говорил в телефонную трубку.
- А сколько тебе лет, мальчик?
- Скоро шесть исполнится.
- Да, не велик ты еще...
- Дедушка , ну так что будете спасать?
- Ты объясни толком , что со свездами приключилось то?
- Как, что? А вы посмотрите в окно. Я вам второй раз объясняю - исчезли они, просто исчезли...Я спать из-за этого не могу.
В трубке раздалось покашливание, после которого наступила пауза. Не было слышно вообще никаких звуков.
- Наверное принимают решение какое то...- утешал себя Никитка.
Вдруг, старик заговорил снова.
- Ты, вот, что мальчик, иди ложись спать. Не будут сегодня гореть звезды. Не будут. Траур у них.
- Траур? У них что умер кто-то?
- Умер, мальчик, умер. Сегодня, вот, скончался.
- Кто?
В трубке снова было тихо. Затем раздалось уже знакомое покашливание.
- Зажигатель звезд. Вот кто. Понимаешь, все это время они горели только потому, что он жил. Каждый вечер он зажигал звезды. И они горели и несли всем свет. А люди думали, что все просто так. Что они сами по себе горят. Поэтому и ты ничего не знал. А сегодня некому их было зажечь...Вот и темно. Понял теперь?
Никитка с ужасом переваривал услышанное.
- А как же теперь? А как раньше было, когда не было этого Зажигателя?
- Мальчик, ни чего не знаю... А насчет раньше...Так всегда находились люди, которые жили не только для себя, но и для всех... всегда были зажигатели. Только благодаря им мир этот и существует. Ты что-нибудь про Великую Отечественную войну слышал?
- Да вот по телевизору фильмы показывают. К Дню Победы. Ну, так это же давно было.
- Это для тебя давно, а для Зажигателя, что вчера. Он воевал в эту войну. Мы с ним бок о бок всю жизнь шли. Он, знаешь, какое немцам зажигание устроил! Он взрывчатки столько вдоль дороги заложил, что их танки, как мухи в разные стороны
разлетелись ..А меня без сознания двадцать километров на себе из разведки тащил. Меня тогда ранили в обе ноги. А он не бросил. Вот благодаря ему и выжил и живу. Только как вот теперь без него буду... Мне не только звезды, мне весь свет померк. Ладно, иди спи. Поздно уже. Да и я никакая не служба спасения. Ошибся ты номером. Да и не звони туда. Не станут тебя слушать. Кому нынче нужны звезды. Их вон уже и купить можно и именем своим назвать, а, что толку. Исчезни они из виду, никто и не забеспокоится. Вон ты один такой нашелся.
Никитка боялся шевельнуться. Все услышанное не вкладывалось в его голове.
- Так, а как же теперь, кто за звезды то будет отвечать? - растерянно спросил он.
- Так ты и отвечай. Вот и зажигай звезды. Живи и зажигай. Делай людям добро.
-Я?
Но на том конце трубку уже повесили, потому, что раздались гудки.
Никитка тоже аккуратно положил трубку на место и на цыпочках пошел обратно в свою комнату. Родители продолжали спать. Из их спальни доносилось мирное похрапывание. А Сашка еще не спал. Из под его двери в коридор пробивался свет от настольной лампы и монитора.
- А, наверное, как всегда в наушниках сидит, не слышит, что я здесь хожу.- думал мальчик.
Войдя в свою комнату, он осторожно прикрыл за собой дверь и снова подошел к окну. Обстановка на небе ничуть не изменилась. Даже еще темнее и страшнее стало. В доме напротив еще горел свет в окнах. В нем было восемнадцать этажей, как и в том доме, в котором жил Никитка. Вокруг этих двух великанов ютились пятиэтажки. С высоты десятого этажа, они казались Никитке карликами.
Никитка присел на кровать и начал думать.
- Значит, получается, что мне теперь доверили эту работу. И никто кроме меня не знает, что жил Зажигатель? И мама с папой не знает? Как же эти взрослые живут, что ничего не знают? О чем только они думают? Выходит, что мне нужно идти сейчас и зажигать звезды...А чем их зажигать, как? Что ж я не спросил то, как он их зажигал? - Никитка расстроено смотрел в окно.- Как зажигать? Да обычно, как все зажигают. Вон, спички возьму или зажигалку. А, чтоб удобнее было свечку можно взять зажечь...Эх, факел бы сделать. У Зажигателя точно факел был. И место надо найти повыше, чтоб достать. Интересно, как он до них доставал. С башни, наверное, какой-нибудь...Надо спешить, а то так и ночь пройдет. А мне уже что то спать хочется...
Никитка уверенно встал с кровати, взял со стула ветровку и крадучись пошел на кухню. На кухне он быстро нашел все необходимое. Спички лежали на столе, а свечки в ящике. Теперь нужно было аккуратно выйти из квартиры. Никитка был в пижаме и босой. Возле вешалки он нащупал свои кроссовки и аккуратно всунул в них ноги. Осторожно открыв замок, мальчик вышел на лестничную площадку. Дверь за ним тихонько защелкнулась. Но думать о том, как ему теперь вернуться в квартиру было не когда. Город жил без звезд.
План Никитки был прост. Нужно было попасть на последний восемнадцатый этаж, а оттуда на крышу. С полгода назад он с отцом там уже бывал, когда после урагана восстанавливали антенны. Никитке тогда там очень понравилось, высоко, под самым небом, а, главное, весь город видать.
Мальчик на лифте добрался до последнего этажа. Теперь было важно, что бы люк на крышу не был закрыт. Замок то там должен висеть, как прошлый раз, но он был давно вероятно сломан и висел просто так.
Никитка осторожно поднимался по ступенькам железной лестницы. Спички и свечки он засунул в карманы ветровки, которую сразу же одел на себя, потому что в подъезде было прохладно. На дворе было начало сентября, летнее тепло закончилось. Тучи все чаще закрывали собой небо...
Замок был сломан. Люк, ведущий на крышу открылся легко. Никитка выбрался в ночную темноту. Ему стало страшно. Границы между небом и крышей совсем не было видать. Не понятно было, где заканчивалась крыша и где начиналось небо. Никитка вспомнил про Зажигателя, про то, как он подрывал танки и тащил на себе раненного. И что тоже каждый вечер зажигал звезды...И ему стало стыдно своего слабого чувства. Мальчик глубоко вдохнул прохладный сентябрьский воздух и сделал шаг вперед. Затем еще шаг и еще. Где то впереди должен был быть конец крыши. Никитка остановился и достал свечку и спички. Спичками он пользоваться уже умел, а вот свечки ни разу в своей жизни еще не зажигал, как и звезды. Это ему предстояло сделать в первый раз.
Чиркнув спичкой несколько раз об коробок он добыл огонь. Затем взял в руки красную новогоднюю свечу, которая, вероятно, осталась после прошлого Нового года, и поднес огонь к ее макушке, из которой торчал кончик тоненькой веревочки. Веревочка вспыхнула. Никитка обрадовался и поднял руку со свечой высоко насколько мог. Хотя ветра на улице практически не было, мальчик очень боялся, чтоб свеча не погасла. Никитка сделал еще несколько шагов вперед держа руку высоко вверх.
- Звездочка, зажгись, звездочка, зажгись! - тихо повторял он.
Но звезды словно его не слышали и не видели. Рука начала неметь, а звезды не загорались. Никитка немного огляделся вокруг, поняв, что до края крыши еще далеко - несколько метров. А недалеко от места, на котором он стоял, было небольшое возвышение, возможно выход вентиляции. Никитка подошел к нему и попробовал взобраться. Свеча погасла.
В полной темноте Никитка все же взобрался на возвышение и снова начал добывать огонь, как в первый раз. Все получилось быстро. Мальчик выпрямился во весь рост и протянул руку с горящей свечой поближе к небу.
- Звездочка, зажгись! Ну, зажгись пожалуйста! Я тебя очень прошу!
Но звезды были не преступны. Никитке хотелось плакать. Он слышал, как где-то далеко в низу, шумят и сигналят машины, видел весь город, но ничего для него не мог сделать.
- Ну, пожалуйста, звездочки, зажгитесь! Вы думаете, что я маленький и поэтому не хотите меня слушаться. Но я же не виноват, что еще не вырос. Я обязательно вырасту. Я буду, как тот прежний Зажигатель. Вы не расстраивайтесь. Я буду очень хороший. Я могу уже утром пойти к Наташке, девчонке брата... Они поссорились, а Сашка боится сам пойти и попросить прощения у нее. А я пойду и попрошу... за него. Пусть они будут счастливы.
Звезды молчали.
Никитка взял свечу в другую руку, потому что эта затекла и встал на носочки. Он тянул горящую свечу все выше и выше.
- Звездочки, ну, горите, пожалуйста! Я мусор выносить буду сам. Я читать буду каждый день. Я соседку нашу тетю Зину буду любить, как родную бабушку, хотя она и обзывает нас каждый день с братом отморозками. Ну, пожалуйста, горите!
Звезды не давали ответа.
Василий Харитонович, восьмидесятипятилетний подполковник в отставке, ветеран войны, дважды герой советского союза вышел на балкон покурить. За всю свою долгую жизнь он так и не смог избавиться от этой вредной привычки.
У него сегодня был очень тяжелый день. Он потерял своего лучшего друга, единственного друга своей жизни.
- Да, Серега, ты все же опередил меня, хоть и моложе на два года был... Скоро, значит и мой черед...Ушло наше время...
Вон и дома наши сносят, новые высотки возводят. Ну, это все правильно. Пусть теперь другие живут. Такие как этот малый странный... Это надо же, что придумал про звезды...А и впрямь их сегодня не видно. Да и погода целый день пасмурная была...- размышлял про себя Василий Харитонович, осматривая небо.
Старик окинул взглядом двор и новые высотки.
- Да, идет время...
Вдруг, его взгляд приковал огонек на крыше высотного дома. На фоне черного неба он выделялся очень четко.
- Странно, что бы это могло быть? На фонарь не похоже...Раньше я там ничего такого не замечал...Может, поломка какая...Надо в бинокль посмотреть.
Бинокль был трофейным, старик с ним не расставался все годы. Принеся из комнаты бинокль, Василий Харитонович направил его на крышу высотки. Он смотрел и не верил своим глазам. На крыше был ребенок, его силуэт освещал огонек, который он держал в вытянутой вверх руке.
- Господи, да, что же это такое? Что он там делает один?
И тут его словно громом поразило.
- Так это же наверное тот мальчик... со звездами. Ну и дурак же я старый, наплел ему разной ерунды. Это что же он звезды зажигать взобрался? Точно, это он. Что делать? Что делать то теперь, а , вдруг, упадет!
Не раздумывая старик бросился к дверям.
- Надо спасть ребенка, спасать! Старый дурак...
Уже выходя из квартиры он вспомнил о службе спасения.
- Ну, конечно же, туда звонить надо... А какой же там номер? Ребенок и тот знал. Позвоню ка, я
01.
Руки у старика тряслись. Образ маленького ребенка на ночной крыше высотного дома стоял перед глазами.
- Алло, ребенка спасать надо. На крыше высотки. Позвоните куда надо, если сами не можете... Что там делает? Звезды зажигает! Да не пьяный я. С войны не пью. Как за Победу в 45 -ом выпил и все! Адрес? Тихомирова, 20. Две новые высотки стоят. Я туда иду...
Василий Харитонович бегом, насколько позволяли ему раненные ноги, направился к высотке.
Никитка еле сдерживал вот- вот готовые рекой прорваться слезы. Ему было обидно.
- Что же это они не признают меня совсем или не верят. А, может, я очень низко забрался. Может быть, Зажигатель их с вертолета или самолета там какого-нибудь зажигал? - думал он.
Горячие капли свечи лились на маленькие ручки. Никитка терпел, как мог. Когда от свечи уже оставался один огарок, он бросил его себе под ноги и затоптал кросовком. Мальчику было очень холодно. Слезы обиды и разочарования все таки потекли по замерзшим щечкам. Он присел на корточки, пытаясь чуть-чуть согреться.
- Я еще одну свечу зажгу и пойду на противоположную сторону крыши. Может там получится...- решил он, доставая из карманов спички и вторую красную новогоднюю свечу.
Он с горечью посмотрел в бездонное черное небо и... обомлел. Прямо над ним светили три звездочки. Они мигали ему и жмурились. Никитка мотнул головой и пошире раскрыл глаза, не кажется ли ему все это. Ему ни чего не казалось. Звезды, действительно, висели прямо над ним и светили ему своим далеким космическим светом.
- Вот это да...- еле слышно проговорил он. А затем закричал от радости и переполняющего всю его детскую душу счастья:-
Ура, горят! Получилось, получилось! Признали меня! Звезды вернулись!
И побежал вприпрыжку по ночной крыше вперед. Купаясь в звездный лучах, он не слышал ни чего вокруг. Не слышал, как на крышу выбралась команда спасателей. Боясь напугать ребенка, не зная его истинных намерений, они действовали очень тихо.
Наткнувшись на что-то большое и мягкое, Никитка не сразу понял, что это человек. Когда же это большое еще и заговорило, он страшно испугался.
- Не бойся. Мы спасатели. Специально прибыли сюда.
- Что, тоже звезды спасать? Так я уже почти все сделал. Они горят, только не все еще...
Никитка посмотрел на небо и увидел, что звездочек значительно прибавилось. Небо стало веселым и не страшным.
- Молодец! За проявленную инициативу мы тебя, конечно наградим, вот чупа-чупсом, например - вещала голова спасателя из темноты.- А, вот домой тебе все таки сейчас придется идти. Ты где живешь, то? Родители есть?
- Все спят, я сам ...Я в 178 квартире живу.
- Ну, вот и прекрасно. Порадуем родителей, что сеанс зажигания звезд закончился благополучно. Пошли.
Сильная рука крепко обхватила мальчика за замерзшую ладошку и потащила в сторону, к люку.
Спустившись по железной лестнице на площадку последнего этажа, Никитка увидел у дверей лифта старика. Тот держал в руках бинокль и казался очень взволнованным. Увидев мальчика, он бросился к нему.
- Так это ты по телефону со мной говорил?
- Наверное. Голос был на ваш похож. У вас друг сегодня умер?
- У меня, внучек, у меня. Прости меня, старого. Наговорил тебе ерунды. Не зажигал он звезды никакие на небе. Они сами светят, когда им нужно. Сегодня туч на небе много, к утру дождь, наверное, пойдет...Замерз, ты. Вот родители меня твои отругают...
- Так, а как же я? У меня же получилось...Горят. Идите посмотрите.
Команда спасателей и старик мило улыбались. Такого случая в их практике еще не было.
- Эх, какое сердце у ребенка! Всем бы такое. Вот жизнь тогда была бы на свете!- проговорил один.
- Это точно. Ну, что, Зажигатель, поехали домой?
-Дедушка, а почему же вы тогда друга своего зажигателем назвали, если он звезды не зажигал?- ни чего не понимая спросил Никитка.
- Он, внучек, звезды в сердцах и душах людей зажигал. А это важнее. Это великий дар. У каждого из нас в душе есть свое небо. И вот, когда там звездочки все горят, мы чувствуем себя счастливыми, а, когда нет - несчастными и одинокими. Так вот он делал так, что бы звездочки у людей никогда не гасли, а, если и гасли, то совсем на короткое время...Вот ушел он из жизни и все они сегодня погасли. Темно и плохо мне было...А узнал тебя, увидел, какое у тебя щедрое сердце и бесстрашный характер, и загорелись мои звездочки снова. Значит, не страшно нам этот мир покидать, если такие люди, как ты живут на Земле...Спасибо тебе, внучек!- на глазах Старика выступили слезы.
Дверь 178 квартиры открылась быстро. На пороге стояли сонные родители и Сашка. Они смотрели на спасателей и Никитку и не могли ничего понять.
- Забирайте своего героя. В окно гляньте. Благодаря ему звезды на небе сегодня горят.
-Что? Какие звезды? Что все это значит? - испуганно заговорила мама
- Вы, гражданочка, не волнуйтесь, а лучше впустите всех нас в дом, да чаем сына напоите горячим, и мы с вами попьем и все расскажем.
Команда спасателей из четырех человек, старик и Никитка заполнили весь коридор. Через десять минут они все дружно пили чай на кухне, рассказывая историю юного зажигателя звезд. Родители были так рады, что их сын цел и невредим, что даже и не пытались его ни ругать ни наказывать. Отец все удивлялся.
- Да..., ну и в кого же ты у нас такой храбрый? Это надо же... ночью... один.. И за звездами. Ну, никто не поверит же, если расскажу...- и крепко - крепко прижимал сына к себе.
Никитка разомлел в тепле и уснул под разговоры взрослых. Снились ему, конечно, звезды. Он летал среди них, подносил к ним свою красную свечку, зажигая на небе все новые и новые огоньки...
А через три недели похоронили Василия Харитоновича. За это короткое время Никитка успел с ним сдружиться. На выходных ему разрешали проводить у старика целый день. Никитка многое узнал о войне, о танках, самолетах, героях войны и врагах всех мирных людей. Старик подарил ему свой бинокль и альбомы с открытками. А во время последней встречи вручил Никитке свою медаль " За отвагу".
- Это тебе, внучек, за твой храбрый поступок, тоже на память от меня...
Теперь перед сном, Никитка обязательно смотрел в бинокль на небо. Он, как главный осмотрщик, обводил его взглядом, проверяя все ли на месте, и только после этого ложился в кровать. Бывали такие дни, когда небо было абсолютно темным, но мальчика это больше не пугало. Он знал, что это всего лишь тучи. Обычные тучи, несущие дождь или снег.
Главное небо было у него в душе. На нем всегда горели звездочки. Он хорошо помнил слова Василия Харитоновича и старался, чтобы у других людей в душе тоже было светло. Теперь он это считал своей главной задачей.
Слово, данное звездам на ночной крыше, Никитка сдержал. Мусор выносил сам. А Сашку с Наташкой помирил еще недели две назад. Тетю Зину старался любить, хотя она и продолжала на всех обзываться. На днях собрал букет осенних листьев и вручил ей, когда она начала очередную свою тираду. Тетя Зина растерялась и замолчала, а потом прижала букетик к груди и зашла обратно в свою квартиру.
А Никитка подумал, что на ее небе засияла новая звездочка...
http://zhurnal.lib.ru/m/malimonenko_o_a … jgis.shtml
Отредактировано vikusik (2010-01-16 15:42:23)
Баба Нина
Бабушка Нина выбирала апельсин.
Очередь за ее спиной ворчала - почему так долго? Шевелись уже, старая! Карга, твою мать...
Босая очередь в туфельках за пару тысяч баксов...
А бабушка Нина выбирала апельсин.
Надо купить маленькое солнце...
Вот бы этот. Побольше, да по-оранжевее... Как солнышко. Да, как весеннее солнышко. Внучек будет рад. Он студент, ему витамины нужны.
Как бы денежек хватило...
Может быть этот? Подешевле?
Стерплю...
Ему нужнее...
Пасмурный какой день.
А у внучка какие глаза-то зеленые... В дедушку, да...
Она зажала апельсин в кулачок.
Вина бы красного... Стронций, говорят, выводит. Накопилась, стронцию-то в старых костях.
Нет. Не этот. Вот этот. На нем пятнышек меньше.
Сегодня внучек зайдет, надо его порадовать, надо.
Скорей бы помереть...
За минуту жизнь пролетела. За минуту...
Дорого как...
Ну и пусть. Внучек-то один.
Вот и поверь сама себе, что бабушкой стала...
А ведь когда-то была принцессой. Папиной и маминой принцессой.
Рублик в подкладке нашелся!
Теперь и на четвертиночку хлеба хватит!
Бабушка Нина покупала апельсин.
А за спиной ворчала очередь. Домой хотят.
Потерпите, хорошие мои, потерпите... Еще немножко потерпите...
Дома она села в древнее кресло. Взяла в морщинистую руку апельсин. Понюхала. Пахнет-то как! Ялтой пахнет... Солнышком.... Скоро внучек придет. Он всегда приходит в этот день. День пенсии, да... Апельсин скушает и домой уйдет.
Рука разжалась...
Солнышко покатилось по паркету...
А на стене висела картина Ренуара: "Красавица покупает апельсины"...
(Ивакин Алексей Геннадьевич)
Слабо
А давай наперегонки до горки? – предложил он ей, предвкушая победу.
- Неа. – отказалась она – Воспитательница сказала не бегать. Попадет потом.
- Струсила? Сдаешься? – подначил он ее и засмеялся обидно.
- Вот еще. – фыркнула она и рванула с места к горке.
Потом они сидели в группе, наказанные, под присмотром нянечки, смотрели в
окно как гуляют другие и дулись друг на друга и на воспитательницу.
- Говорила тебе – попадет. – бурчала она.
- Я бы тебя перегнал обязательно – дулся он – Ты нечестно побежала.
Я не приготовился...
- А спорим я быстрей тебя читаю? – предложил он ей.
- Хахаха. – приняла она пари – Вот будут проверять технику чтения и посмотрим.
Если я быстрее – будешь мой портфель до дому и до школы таскать всю неделю.
- А если я – отдаешь мне свои яблоки всю неделю! – согласился он.
Потом он пыхтел по дороге с двумя ранцами и бурчал:
- Ну и что! Зато ты не запоминаешь что читаешь и пишешь медленнее. Спорим?...
- А давай поиграем. – предложил он – Как будто бы я рыцарь,
а ты как будто бы дама сердца.
- Дурак. – почему-то обиделась она.
- Слабо? – засмеялся он – Слабо смущаться при виде меня? И дураком не
обзываться тоже слабо.
- И ничего не слабо. – повелась она – Тогда вот чего. Ты меня тоже дурой не
обзываешь и защищаешь.
- Само собой – кивнул он – А ты мне алгебру решаешь. Не рыцарское это дело.
- А ты мне сочинения пишешь. – хихикнула она – Врать и сочинять – как раз
рыцарское дело.
А потом он оправдывался в телефон:
- А не надо было себя как дура вести. Тогда никто бы дурой и не назвал. Я, кстати,
и извинился сразу...
- Ты сможешь сыграть влюбленного в меня человека? – спросила она
- С трудом. – ехидно ответил он – Я тебя слишком хорошо знаю. А что случилось?
- На вечеринку пригласили. А одной идти не хочется. Будут предлагать всякое.
- Нуу.. Я даже не знаю.- протянул он.
- Слабо? – подначила она.
- И ничего не слабо. – принял он предложение – С тебя пачка сигар, кстати.
- За что? – не поняла она.
- Эскорт нынче дорог. – развел руками он.
А по дороге домой он бурчал:
- Сыграй влюбленного, сыграй влюбленного. А сама по роже лупит ни за что...
Влюбленные между прочим целоваться лезут обычно...
- Что это? – спросила она.
- Кольцо. Не очевидно разве? – промямлил он.
- Нибелунгов? Власти? Какая-то новая игра затевается?
- Угу. Давай в мужа и жену поиграем. – выпалил он
- Надо подумать. – кивнула она.
- Слабо? – подначил он.
- И ничего не слабо. – протянула она - А мы не заигрываемся?
- Да разведемся если что. Делов-то. – хмыкнул он.
А потом он оправдывался:
- А откуда мне знать как предложения делаются? Я ж в первый раз предлагаю.
Ну хочешь еще раз попробую? Мне не слабо.
- Сыграем в родителей? – предложила она.
- Давай. В моих или в твоих? – согласился он.
- Дурак. В родителей собственного ребенка. Слабо?
- Ого как. – задумался он – Не слабо, конечно, но трудно небось..
- Сдаешься? – огорчилась она
- Не,не. Когда эт я тебе сдавался? Играю, конечно. – решился он.
- Усложняем игру. Ты теперь играешь в бабушку.
- Правда? – не поверила она.
- 3900. – кивнул он – Пацан. Слабо тебе в бабушку сыграть?
- А ты в данном случае во что играешь?
- В мужа бабушки. – засмеялся он – Глупо мне в бабушку играть.
- В де-душ-ку. Как бы ты тут не молодился. – засмеялась она – Или слабо?
- Куда я денусь-то...
Она сидела у его кровати и плакала:
- Сдаешься? Ты сдаешься что ли? Выходишь из игры? Слабо еще поиграть?
- Угу. Похоже что так. – ответил он – Неплохо поиграли, да?
- Ты проиграл раз сдаешься. Понял? Проиграл.
- Спорное утверждение. – улыбнулся он и умер.
(Узун Сергей Дмитриевич)
Она сидела у его кровати и плакала:
- Сдаешься? Ты сдаешься что ли? Выходишь из игры? Слабо еще поиграть?
- Угу. Похоже что так. – ответил он – Неплохо поиграли, да?
- Ты проиграл раз сдаешься. Понял? Проиграл.
- Спорное утверждение. – улыбнулся он и умер.
Ну тебя, Любка, к аллаху...(я любя) Я разревелась, потому как очень часто стала задумываться именно об этом моменте в нашей с мужем жизни. Это страшно. Независимо от того, кто из двоих лежит, а кто сидит рядом...
vikusik, Астра Ханочка, спасибо! Когда все в доме спят, можно и пореветь от души.
Про мужчин и 8 марта
Ранее утро… 8 марта. Будильник зазвенел и, даже не успев как следует начать свою песню, умолк под натиском моего пальца. Почти в темноте оделся, тихо прикрыв входную дверь, направился к базару. Стало чуть светать.
Я бы не сказал, что погода была весенней. Ледяной ветер так и норовил забраться под куртку. Подняв воротник и опустив в него как можно ниже голову, я приближался к базару. Я ещё за неделю до этого решил: никаких роз, только весенние цветы… праздник же весенний.
Я подошёл к базару. Перед входом, стояла огромная корзина с очень красивыми весенними цветами. Это были Мимозы. Я подошёл. Да, цветы действительно красивы.
- А кто продавец, - спросил я, пряча руки в карманы. Только сейчас, я почувствовал, какой ледяной ветер.
- А ты сынок подожди, она отошла ненадолго, щас вернётся, - сказала тётка, торговавшая по соседству солёными огурцами.
Я стал в сторонке, закурил и даже начал чуть улыбаться, когда представил, как обрадуются мои женщины, дочка и жена.
Напротив меня стоял старик.
Сейчас я не могу сказать, что именно, но в его облике меня что-то привлекло.
Старотипный плащ, фасона 1965 года, на нём не было места, которое было бы не зашито. Но этот заштопанный и перештопанный плащ был чистым. Брюки, такие же старые, но до безумия наутюженные. Ботинки начищены до зеркального блеска, но это не могло скрыть их возраста. Один ботинок, был перевязан проволокой. Я так понял, что подошва на нём просто отвалилась. Из-под плаща была видна старая, почти ветхая рубашка, но и она была чистой и наутюженной. Его лицо было обычным лицом старого человека, вот только, во взгляде было что-то непреклонное и гордое, не смотря ни на что.
Сегодня был праздник, и я уже понял, что дед не мог быть небритым в такой день. На его лице было с десяток порезов, некоторые из них были заклеены кусочками газеты.
Деда трусило от холода, его руки были синего цвета… Его очень трусило, но он стоял на ветру и ждал.
Какой-то нехороший комок подкатил к моему горлу.
Я начал замерзать, а продавщицы всё не было.
Я продолжал рассматривать деда. По многим мелочам я догадался, что дед не алкаш, он просто старый измученный бедностью и старостью человек. И ещё я просто явно почувствовал, что дед стесняется теперешнего своего положения за чертой бедности.
К корзине подошла продавщица.
Дед робким шагом двинулся к ней.
Я то же подошёл к ней.
Дед подошёл к продавщице, я остался чуть позади него.
- Хозяюшка… милая, а сколько стоит одна веточка мимозы? - дрожащими от холода губами спросил дед.
- Так, а ну вали от сюдава алкаш, попрошайничать надумал, давай вали, а то… - прорычала продавщица на деда.
- Хозяюшка, я не алкаш, да и не пью я вообще, мне бы одну веточку… Сколько она стоит? - тихо спросил дед.
Я стоял позади него и чуть с боку. Я увидел, что у деда в глазах стояли слёзы…
- Одна? Да, буду с тобой возиться, алкашня... Давай, вали отсюдава, - рыкнула продавщица.
- Хозяюшка, ты просто скажи, сколько стоит, а не кричи на меня, - так же тихо сказал дед.
- Ладно, для тебя, алкаш, 5 рублей ветка, - с какой-то ухмылкой сказала продавщица. На её лице проступила ехидная улыбка.
Дед вытащил дрожащую руку из кармана, на его ладони лежало, три бумажки по рублю.
- Хозяюшка, у меня есть три рубля, может, найдёшь для меня веточку на три рубля? - как-то очень тихо спросил дед.
Я видел его глаза. До сих пор, я никогда не видел столько тоски и боли в глазах мужчины.
Деда трусило от холода как лист бумаги на ветру.
- На три тебе найти, алкаш, га, га, га, щас я тебе найду, - уже прогорлопанила продавщица.
Она нагнулась к корзине, долго в ней ковырялась…
- На держи, алкаш, беги к своей алкашке, дари, га, га, га, га, - дико захохотала эта дура.
В синей от холода руке деда я увидел ветку мимозы, она была сломана посередине.
Дед пытался второй рукой придать этой ветке божеский вид, но она, не желая слушать его, ломалась пополам, и цветы смотрели в землю… На руку деда упала слеза… Дед стоял и держал в руке поломанный цветок и плакал.
- Слышишь ты, сука, что же ты, *****, делаешь? – начал я, пытаясь сохранить остатки спокойствия и не заехать продавщице в голову кулаком.
Видимо, в моих глазах было что-то такое, что продавщица как-то побледнела и даже уменьшилась в росте. Она просто смотрела на меня как мышь на удава и молчала.
- Дед, а ну, подожди, - сказал я, взяв деда за руку.
- Ты, курица тупая, сколько стоит твоё ведро, отвечай быстро и внятно, что бы я не напрягал слух, - еле слышно, но очень понятно прошипел я.
- Э… а… ну… я не знаю, - промямлила продавщица
- Я последний раз у тебя спрашиваю, сколько стоит ведро!?
- Наверное, 500 рублей, - сказала продавщица.
Все это время дед непонимающе смотрел то на меня, то на продавщицу.
Я кинул под ноги продавщице купюру, вытащил цветы и протянул их деду.
- На, отец, бери, и иди поздравляй свою жену, - сказал я.
Слёзы, одна за другой, покатились по морщинистым щекам деда. Он мотал головой и плакал, просто молча плакал…
У меня у самого слёзы стояли в глазах.
Дед мотал головой в знак отказа, и второй рукой прикрывал свою поломанную ветку.
- Хорошо, отец, пошли вместе, - сказал я и взял деда под руку.
Я нёс цветы, дед свою поломанную ветку, мы шли молча.
По дороге я потянул деда в гастроном.
Я купил торт, и бутылку красного вина.
И тут я вспомнил, что я не купил себе цветы.
- Отец, послушай меня внимательно. У меня есть деньги, для меня не сыграют роль эти 500 рублей, а тебе с поломанной веткой идти к жене негоже, сегодня же восьмое марта, бери цветы, вино и торт и иди к ней, поздравляй.
У деда хлынули слёзы… Они текли по его щекам и падали на плащ, у него задрожали губы.
Больше я на это смотреть не мог, у меня у самого слёзы стояли в глазах.
Я буквально силой впихнул деду в руки цветы, торт и вино, развернулся, и, вытирая глаза, сделал шаг к выходу.
- Мы… мы… 45 лет вместе… Она заболела… Я не мог её оставить сегодня без подарка, - тихо сказал дед, спасибо тебе...
Юланка
ну ёпрст!!! ну с утра и плачу...
Юленька, спасибо за рассказ
Юланкану ёпрст!!! ну с утра и плачу...
Аналогично! Любань, Юлечка, спасибо.
Хорошо, что есть у нас эта отдушина на форуме.
Кась, пошли плакать вместе.
уууу подождите меня(((((
ну ёпрст!!! ну с утра и плачу
Кась, пошла плакать вместе
уууу подождите меня
Больше не буду с утра про плакательное[взломанный сайт].... ( а вечером можно? )
а если без шуток, сама прослезилась.[взломанный сайт]
Юланка, как трогательно! Спасибо!
Юланка, спасибо! Оказывается, и среди дня пореветь не грех. Где Вы, девочки, только такие рассказы берете.
Где Вы, девочки, только такие рассказы берете.
http://pritchi.castle.by/index.html
Я там не только над этим плакала...а есть еще мудрые и умные высказывания, типа
Я просила
Я просила сил... А жизнь дала мне трудности, чтобы сделать меня сильнее.
Я просила мудрости... А жизнь дала мне проблемы для разрешения.
Я просила богатства... А жизнь дала мне мозг и руки, чтобы я могла работать.
Я просила возможность летать... А жизнь дала мне препятствия, чтобы я их преодолевала.
Я просила любви... А жизнь дала мне людей, которым я могла помогать.
Я просила благ... А жизнь дала мне возможности.
Я ничего не получила из того, о чем просила. Но я получила все, что мне было нужно.
Больше не буду с утра про плакательное
а мне кажется подобные рассказы или притчи заставляют остановиться и задуматься над некоторыми вещами...спасибо всем кто размещает тут....специально не многие на этот сайт задут. мне вот даже страшновато - я очень легковозбудимая в плане слез((((
Рассказик на любителя, но меня чем-то так зацепил, сама не пойму чем...
Мы встретились?
Мы встретились? Не смеши – мы еще и не расставались!
Ты родилась во мне раньше, чем мир перевернулся в моих глазах.
Мы не заложники сексуального влечения – я сплю в твоем теле, именно меня ты видишь в своих снах.
Нам нелегко быть вместе и молчать друг другу, но это судьба.
Хочешь узнать, как я называл тебя, еще до того как?..
Десятки, возможно сотни имен и в каждом из них была ты. Как миллионы ароматов одного и того же счастья – кофе.
Мы понимаем себя без слов, но хотим утонуть в них.
В моей груди стучит твое сердце, оно реагирует на каждое твое приближение.
Мы две большие собаки. С мокрыми носами и преданностью после смерти. Господь однажды впряг нас в одну упряжку, и мы везем его по льду, вгрызаясь в кожаные постромки и покусывая друг друга за ухом.
Мне не нужны наркотики, созданные людьми, я вкалываю тебя под кожу каждый день, твои концентрации в моей крови все выше.
Я ем тебя, посыпаю приправами, пытаясь скрыть запах человеческого мяса, напротив за столом сидишь ты и уплетаешь за обе щеки плоть Немешева Марата.
Я не читаю твои мысли, я пишу их; ты не слышишь мой голос, ты разговариваешь им.
В нашем словаре нет статей, нет их и в нашем кодексе, мы десять тысяч белых листов, залитых кровью, и отпечатки губ на обложке.
Я управляю тобой, крепко вцепившись в руль и нажимая на педали. Ты при этом лежишь на моей спине и спишь.
Я пишу плохие тексты, но ты прощаешь все, кроме моей смерти. Ты видишь ее в каждой умирающей фразе.
Ты красишь веки моими тенями на сером асфальте и припудриваешь щеки песком из моих глаз.
У тебя не фигура Венеры – ты сама Богиня красоты, просто неудачливые скульпторы тщетно пытались сделать хоть сколько-нибудь приближенную копию. Но ты не в обиде на них, ведь это был я.
Мы встретились? Я не помню, чтобы ЖИЛ без тебя. Мой Бог создавал мир все эти годы и лишь сейчас вылепил нас из своего стыдливого желания быть Господом для кого-нибудь.
Ты не можешь уйти без меня, у тебя не хватит времени отойти на должное расстояние – Вселенная слишком недолговечна.
Мы не помним нашего прошлого вместе. Мы чувствуем его в одиноких гитарных соло или замечаем в цифрах телефонного номера.
Мы пассивные любовники не больше чем пассивные курильщики, когда ты куришь, я делаю это вместе с тобой.
Нас ничего не связывает, кроме тугих ремней отчаяния.
Нас ничего не объединяет, кроме общности души.
Нас нет в этом мире, мы над ним – он живет в наших сердцах.
Этот текст я пишу не для тебя, ты улыбаешься, потому что знаешь его наизусть, я рекламирую нас, как пример, которому не надо подражать.
Мы страдаем чаще, чем испытываем счастье, – так последнее приобретает большую остроту.
У нас нет рук, мы не можем перемещать предметы.
У нас нет ног, мы не можем перемещаться сами.
У нас нет ничего кроме хвоста. Хвост – это самое главное.
Мы встретились? Мы еще только расстаемся. Мы расстаемся все наши жизни. С первой секунды нашего знакомства. Когда-то это произойдет.
Мы знаем это и это единственное, что мешает нам жить, не касаясь телами и запахами.
Если бы мы не знали об этом расставании, то меньше бы пили, плакали и часами смотрели на огонь.
Мы ничего не просим – у нас есть все для счастья. Слишком много, чтобы быть счастливыми.
У людей разные прически, цвет глаз, произношение и обувь. И только зрачки одинаковые.
Посмотри внимательно в глаза очередного меня. В его зрачках я. Не печалься и отдай ему все, я приму это как контрибуцию от Бога.
Не жалей себя – я не достоин жалости.
Не люби меня – ты слишком сильна для того, чтобы быть любимой.
Не верь в нас – мы ошибка природы, исключение из паршиво составленных правил.
Пройдет время, и ты изменишься. У тебя будет другое имя и лицо, способность летать и любимые сны. И я буду другой. Повторяю это сотни раз, но твое сердце все равно стучит в моих висках и просит отравить его алкоголем.
Но, несмотря на все, я счастлив.
Потому что мы снова встретились.
Мы встретились?
Н.А. Тэффи "Пасхальное дитя"
Родился он как раз в пасхальную ночь. И в пасхальную ночь умер.
Оттого и звала его мать пасхальным дитятком.
А жизни его было ровно шесть лет.
Если расспросить о нем у посторонних, так, пожалуй, можно было бы услышать, что вот был у Федотовых сынок уродец, да его, к счастью, скоро Бог прибрал. А если бы удалось вам послушать, что говорит сама Авдотья Павловна, то узнали бы вы, что был у нее сынок - чудо Господне, радость и благодать, во всю жизнь незабвенная. И что, если спросит ее на том свете строгий судия: "Как ты, раба Божия Авдотья, прожила жизнь?" - ответит она поклоном и благодарностью. Много было обиды, и горя, и труда сверх сил, и боли, и слез, но все покрыло чудо Господне, пасхальное дитятко, младенец Алексей, умом своим, красотою и ласкою.
Вот так - ничего мы друг о друге не знаем. Кто из нас зерно благословенное, а кто сорная
трава.
Было у Федотовых уже трое детей. Все рыжие, крепкие, сытые, здоровые и веселые. Дочь Варюшка училась у модистки и уже щурила золотые ресницы и подвинчивала шпильками над ушами волосы. Лупила ее за все эти штучки Авдотья Павловна - да та в ответ только хохотала. Шел ей всего пятнадцатый год. Потом сын Андрюша. Способный малый. Будет, как отец, слесарем.
Младший Ванька в школу бегал. Казалось бы, и довольно троих-то. Но вот так вышло, что пришлось ждать четвертого.
И вот, под самый конец этого ожидания - оставалось всего недельки две, в страстную
субботу отправилась она с Варюшкой в церковь. Несла Варюшка в салфетке кулич и пасочку. И у самой церкви, у боковой улочки, - как это случилось, так и потом разобрать не могли, - налетел на них автомобиль. Девочка проскочила, а Авдотью Павловну подмяло.
Вытащили ее без сознания, отвезли в больницу, и там родила она четвертого своего
ребенка - сына Алексея.
От автомобиля она особенно сильно не пострадала. Все оказалось цело и на своем месте. Нашли врачи только сильное нервное потрясение, да сын Алексей увидел свет раньше, чем ему было положено.
Ребенок был спокойный, пухленький, белый, голубоглазый. Удивляло Авдотью, что, распеленатый, не сгибал он коленки, как все грудные дети, а лежал, весь вытянувшись.
- Ровно солдат, - говорила она.
Но все-таки было очень странно, что он как будто не шевелил ни руками, ни ногами. Снесла его к доктору. Доктор осмотрел ребенка, постукал, как ихнему брату полагается, молоточком, потом вытянул из своего лацкана булавочку и поколол мальчику ножки и ручки. Легко поколол - тот даже не почувствовал. А врач покачал головой и говорит:
- Он у вас паралитик. Вряд ли что можно сделать. Ну, да вы не горюйте, такие дети редко до семи лет доживают.
"Не горюйте", - сказал.
А тот, маленький, смотрел на нее, а глаза у него синие-синие и все понимают. Волосики шелковые, личико беленькое, милое. Вот тебе и "не горюйте!".
Началась ее жизнь с младенцем Алексеем.
Доктора ведь тоже не святые. Не все им знать дано. Мальчик белый, толстенький, улыбается. Подрастет немножко - надо будет пробовать ставить его на ножки. Целые дни она с ним одна. Муж на работе, дети - кто работает, кто учится. А этот лежит тихо, только глазами водит - смотрит, где мать.
Работы было много. Дела шли неважно. Муж покучивал с приятелями, частенько и домой не приходил. Старший Андрюша стал грубияном. Прежде Авдотья Павловна ходила стирать или помогать по хозяйству. Теперь уходить из дому было нельзя. Брала кое-какую работу, шитье. Трудно приходилось.
Иногда, потеряв терпение, покрикивала на маленького. Тот обижался, закрывал глаза и переставал есть. Сует она ему в рот ложку с кашей, а он ее назад выдувает.
- Злющий ты! - кричит она. - Связал меня по рукам и ногам, да еще измываешься! Развалился и вертись тут вокруг него, пока жилы не лопнут. Все вы такие!
Кричит, а у самой сердце исходит кровью от жалости, от горя за него, от любви. И чем больше кричит, тем острее любовь и жалость.
Поуспокоится, подойдет.
- Ну, чего сердишься? Ты прости. Ты ведь не какой-нибудь, ты понимаешь, что не от радости я кричу, а что сил нету. Уж не мучай ты меня. Пожалей! Не серди-ись! Зернышко ты мое отборное! Перышко мое разноцветное! Глазок голубиный! Изумруд ты мой царский!
Соседи говорили:
- Славные у вас детки, здоровые, веселые, хорошо учатся.
- Да, - рассеянно соглашалась Авдотья Павловна. - Дети как дети. Ничего себе. А вот младшенький у меня, тот, конечно, особенный. Он сейчас еще слабенький, и говорить ему, конечно, трудно, и ходить доктора еще не советуют. Но такого ума и у взрослого не сыщешь. Все-то, все понимает, все чувствует. Уж такой друг, такой друг, что не понимаю, как я без него на свете жила. Милушка мой, пасхальное дитятко.
Того доктора, который первый сказал, что у ребенка паралич, она остро возненавидела и называла его дураком и шарлатаном. И в ту детскую больницу, где он принимал, никогда больше не ходила.
- Морских свинок резать - на это они мастера, - говорила она. - А к человеку у них подхода нету.
- Чего же вы обижаетесь, - говорили ей. - Ведь он же правду сказал.
- Правду, - повторяла она. - Да только правда разная бывает. Что Христа распяли - тоже правда. А нужна она нашему сердцу, эта правда?
Махнут рукой и отойдут. Одержимая какая-то.
Жизнь шла.
У слесаря Федотова вышли какие-то нелады на заводе, где он служил. Пришлось уйти, искать места, жить случайной работой.
Потом пошли новые дела - Варюшка спуталась с каким-то парикмахером. Слесарь ходил морду бить и жаловаться хозяину. Наладили свадьбу.
Младший сын, Ванька, сломал ногу. Лежал в больнице.
Хлопот, и горя, и слез, и забот навалило на плечи, - спину согнуло.
А маленький лежал тихо, поворачивал синие глазки, следил за матерью, все понимал. И в целом свете не было человека ближе его, роднее. Весь свой, единственный.
Из-за Варюшкиной свадьбы стали в дом люди ходить. Женихова родня. Все это, конечно, в порядке дела, и везде так водится, и в другое время, конечно, Авдотья Павловна принимала бы всех и с почетом, и от души. Но теперь неприятно было, что все они за загородку заглядывали, - любопытно им на маленького посмотреть.
И потом начинались расспросы: почему не говорит, да почему не ходит, да надо бы ванны делать, да надо бы в больницу отдать. И от этих расспросов ей самой становилось ясно, что время идет, а он не говорит и не ходит, и будто бы и надеяться уж не на что. А без этих расспросов и разговоров в тихой своей жизни словно закрывалась от нее злая правда.
- Не говорит - и не надо. И так все понятно, что ему нужно, и он все понимает, что ему скажешь. Не ходит? Зато и не уйдет никуда. Всю жизнь вместе будем. Вон те, старшие, ходили, так все и ушли.
И старалась гостей выпроваживать, либо натягивала маленькому на лицо простынку и говорила: "спит". А тот, будто понимал, лежал, чуть дышал. И он тоже не любил чужих. Хмурился, глаза закрывал - не мог ведь, бедненький, убежать от них. А потом, ночью, спал плохо и плакал.
Носила она его по разным докторам. И все кололи булавочкой и утешали, что недолговечен.
Носила и на электризацию. Ему уже шестой год шел. Тяжелый был. Ведь он не такой, как здоровые дети, он не мог руками ухватиться, он весь валился, всей тяжестью. И каждый раз, как трогали доктора ее дитятко пасхальное, трясло ее всю и в глазах темнело. Измучилась вконец, а пользы для маленького не получила никакой. Только что пугаться начал Да плакал по ночам. Так и бросила все.
Справили Варюшкину свадьбу. Ванька поправился. Слесарь место получил. И все это прошло для нее как-то стороною. Были эти события не в главной жизни. Одно только очень хорошо вышло - сказала она маленькому:
- Папаня-то наш место нашел!
И вдруг маленький засмеялся.
- Да неужто ты и это понимаешь? - ахнула она.
А может, он просто ее радостному лицу ответил?..
Она долго всем рассказывала:
- Уж как Лешенька был рад, прямо описать не могу. Видно, очень за отца беспокоился.
Умер он совсем неожиданно. Неожиданно для нее.
Был весь день, как всегда, к вечеру разгорелся, застонал, затомился. Она думала, что это простуда, укрывала его, поила теплым, только глотать он не хотел. Ночью схватили его судороги, и дико было ей видеть, как корчится это всегда недвижное тельце. Потом сразу затих.
- Кончился! - повторяла она, но умом этого слова не постигала.
А на столе стоял куличик, который спекла для него и украсила бумажным цветочком, чтобы удивились его синие глазки.
И ничего от него не осталось, ни башмачков, как от других детей, ни платьишка, ни игрушек. Три рваненьких рубашонки да четыре пеленки. Ложечка еще - которой свою кашу ел.
Ушел.
Потом пошла долгая жизнь, пустая и трудная. Не освещенная и не освященная.
Много людей смотрело на нее, и глаза их ничего не говорили и ничего не понимали.
И слова и дела - все шло мимо.
Бессмысленно уставало и болело тело. Болела и засыпала душа.
И когда удавалось ей поговорить с кем-нибудь о своем маленьком, не умела она рассказать о чуде любви, дающей силу и разум самой простой и грубой жизни. И, чтобы хоть как-нибудь поняли ее, плела она длинные небылицы о пасхальном дитятке, о его необычайном уме, о заботе его и помощи.
- И не знаю, как бы я свою жизнь осилила, если бы его не было!
Дата публикации: 3 Октября 2009
Автор статьи: Н.А. Тэффи
Источник: http://materinstvo.ru/art/3866
Отредактировано KarmenLeon (2010-02-15 00:46:34)
KarmenLeon, спасибо за ткой рассказ. Господи, жалко-то как, а что жалко, кого жалко - не понимаю до конца, просто слезы текут и текут по лицу.
KarmenLeon, спасибо за ткой рассказ. Господи, жалко-то как, а что жалко, кого жалко - не понимаю до конца, просто слезы текут и текут по лицу.
У меня также.
vikusik, Астра Ханочка, только сейчас прочитала ваши рассказы. Слёзы навернулись на глаза. Но это хорошо. Это то, что в театре называют катарсис- духовное очищение.
Отредактировано KarmenLeon (2010-02-15 00:47:51)
Вы здесь » Мама в сети - форум для креативных мам » Книги, музыка, видео, кино, фильмы, аниме » Рассказы, мимо которых нельзя пройти равнодушно.